ПУБЛИКАЦИИ / Статьи / И.А. Разумова Крайний Север глазами его жителей

Полярная ночь. Серый сумрак кругом
Лишь горят фонари. Светят ночью и днем.
В мою душу вползла вот такая же ночь.
Где мне силы найти, чтоб прогнать ее прочь.
Где же тот огонек, что согреет меня,
Даст мне силы дожить до полярного дня ?
(Татьяна Соловьева)

Наверное, у каждого жителя России при словах "Север", "Русский Север", "Крайний Север" возникают более или менее типовые ассоциации и определенные образы. Эти образы формировались и изменялись русской культуре по мере колонизации северных территорий. В их создание внесли большую роль профессиональные ученые: этнографы, географы, - путешественники и бытописатели, литераторы и художники. В русской речи "север" широко используется во множественном числе: "севера". Это говорит о том, что существует представление о разделении севера на относительно самостоятельные зоны, причем не только политико-административные или собственно географические, но и символические, существующие в сознании людей. Иной раз образы севера представляются фантастическими, навеянными, скорее, сказками Андерсена или Топелиуса. В других случаях они более реалистичны, поскольку опираются на знания, живые впечатления, чужой и собственный опыт.
Каковы основные слагаемые собирательного образа Севера? Как сами жители северных регионов России относятся к этим представлениям, и какой вклад они вносят в создание "образа себя"? Эти вопросы интересны с разных точек зрения. Прежде всего, ответы на них помогают выявить особенности самосознания и самоопределения очень разных категорий людей. Во-первых, тех, кого принято называть "представителями коренных народов Севера". Во-вторых, русских и нерусских старожилов, которые давно признали Север своей малой родиной, но сохранили память о землях предков. Наконец, вынужденных и добровольных переселенцев, волею судеб оказавшихся на севере в течение последних десятилетий. Одни из них вполне укоренились на этой земле, другие так и не смогли привыкнуть к ней. При различии языков, культур, индивидуальных биографий, все они объединяются понятием "северяне". При этом многие из северян сетуют на то, что, назвав свой край или город жителю столицы или, например, средней полосы России, слышат в ответ: "А где это?". Другие же, напротив, с удовлетворением отмечают, что их город или район широко известен "по приметам": Сургут - "это там, где нефть", Кировск - "где на горных лыжах катаются" и т.д.
Мы попытались определить, как и из каких характеристик складывается собирательный образ одной из территорий, относящихся к Крайнему Северу, и как сами северяне определяют себя и место, где живут. Речь о Кольском полустрове, его современных жителях и положении на символической карте страны.
По административно-территориальному делению Кольский Север - это Мурманская область. На сегодняшний день - одна из самых урбанизированных областей России. Демографический состав населения региона отличает высокий процент не только городского населения (ок. 93,5%, по итогам переписи 2002 г.), но и мигрантов. Кроме того, подобно всем пограничным территориям, область характеризуется полиэтничностью. Здесь в разные исторические периоды жили и живут сейчас представители не менее 120 этносов, включая народы стран Северной Европы (норвежцы, шведы) финноугорские (финны, карелы, саами, коми и др.), славянские и другие. К коренному населению, которое имеет соответствующий статус, относят саамов (устаревшее для научной литературы, но сохранившееся в живой речи название - "лопари"). Старожилами считаются русские поморы, расселенные вдоль Терского берега Белого моря. К более позднему "пришлому" населению сейчас принято относить ижемских коми, немногочисленные группы карелов, численно преобладающих русских, а также представителей самых разных этносов России и республик бывшего СССР.
Этнокультурную ситуацию на Кольском Севере в настоящее время определяет то обстоятельство, что подавляющее большинство жителей - мигранты в первом - третьем поколениях, выходцы из различных регионов. Значительная часть из них приняли Крайний Север как свою "вторую родину". Другие воспринимают его как место временной дислокации, более или менее приемлемое, и живут с мыслью о возвращении "домой". Третьи признаются в том, что не могут примирить в себе привязанность, с одной стороны, к земле предков, с другой стороны, к полюбившемуся краю. Кировчанка Т.В. Соловьева, автор лирических стихов о родном городе, которую родители привезли на север ребенком, в разговоре с автором призналась: "И получается, что мое сердце разорвалось на две части".
Большинство населения Мурманской области проживает в малых индустриальных городах. Города эти создавались, в основном, в советский период в процессе научно-промышленного освоения края [2]. Урбанизация осуществлялась быстрыми темпами и почти исключительно за счет переселенцев, заключенных, репрессированных. Часто приходтся слышать: "Здесь одна половина людей сидела, другая охраняла". Вместе с тем массовое заселение и индустриализация Кольского Севера происходили всеми возможными способами: путем "спецпереселений" [3], депортаций отдельных этнических групп, "вербовок", привлечения рабочих и научно-технических кадров с помощью материальных и идеологических стимулов, административных рычагов, а далее - за счет воссоединения семей и индивидуальных переездов по различным мотивам - от экономических и профессиональных до сугубо романтических. Современные городские сообщества в значительной степени составляют семьи рабочих, инженерно-технических работников. Несколько отличается состав населения областного центра и города Апатиты, в котором много научной интеллигенции и учащейся молодежи при относительно высоком проценте работников сферы образования и культуры.
Для многих представителей старшего и даже среднего поколения возраст городов совпадает с их собственным возрастом. "Росли мы, и город взрослел", - пишет одна из местных поэтов-песенников о городе Кировске. С еще большим правом это можно сказать, например, о городе Апатиты, который, если вести отсчет от официальной даты создания, только сейчас, в 2006 г., перешагивает сорокалетний рубеж. На самосознании многих переселенцев сказалось то обстоятельство, что города построены в буквальном смысле их собственными руками. В такой ситуации этапы жизни человека и семьи совпадают с этапами развития города: "Город Апатиты начинали строить, когда мы приехали. Когда у меня родился второй ребёнок, то уже начинали строить 15-ю школу, дома ведь тогда росли как грибы" [4]. Соизмеримость возраста города и его жителя способствует восприятию места как "своего", тем более что с переселения семьи или отдельного человека, как правило, начинается новый отсчет времени в их биографии. Переживание этого переломного события характерно для жителей Кольского Севера. Оно, безусловно, связано с их личностным самоопределением, в котором важную роль играет связь с местом.
Естественно, что в лирике профессиональных и самодеятельных поэтов Кольского Севера часто звучат мотивы утраченной старой и обретенной новой малой Родины. В стихотворении жительницы г. Кировска Александры Пекарь этот мотив органично соотнесен с судьбой семьи:
"Белоруссия, милая, как любили тебя
Тетя, дед, мать, отец, старший брат и дядья.
Сколько слышала я восхвалений тебе,
О красотах твоих, твоей щедрой земле,

Беларусь, Беларусь, ты же Родина мне.
Но любить, как они, я тебя не могу,
Дорог край мне другой, ему славу пою" [5]
Для спецпереселенцев перемена места жительства и судьбы связана с волей жестоких обстоятельств:

"Кланяюсь вам я, Хибины,
С тридцатых знаком мне ваш нрав.
Спасибо, что вы приютили
Изгоев, лишенных всех прав"[6];
"Сюда съезжались добровольцы -
Большевики и комсмольцы,
Чтоб Крайний Север покорить,
Чтоб апатит стране добыть.
Но жили рядом и другие.
Сюда везли со всей России -
Нет, не бандитов-отщепенцев -
Простых людей, "спецпоселенцев".
Их с мест насиженных сорвали
И строить рудники погнали
Вдали от дома, от родных …
Трагичны были судьбы их" [7].
Для других категорий мигрантов переезд был результатом более или менее свободного выбора. Большинство переселенцев - это "завербованные", которые прибыли на Север по причинам, связанным с неудовлетворительными условиями жизни, невостребованностью на прежнем месте. Их привлекали заработки, возможность получить жилье, "вырваться" из деревни и т.п.: " …спасались от голода, первое, это, значит, от голода, да не на что было жить <…> Мы надежды на север никакой не возлагали, мы только думали, что спасём свою жизнь"[8]. Для таких край и строящиеся города оказались местом спасения или, по крайней мере, значительного улучшения существования. Это сказалось на оценке ими места, благодаря которому выжили или, например, освободились от "крепостной" крестьянской зависимости: "В те времена тем, кто жил в деревнях, не выдавали паспортов, а при достижении совершеннолетия не выпускали из колхоза <…> И для того, чтобы получить паспорт, молодежь пыталась уехать из деревни до совершеннолетия. Так и случилось с моей мамой и дядей" [9] . Многие приезжали по распределению: "Родина прислала по распределению, так здесь и живу уже более 30 лет" [10] . К другим часто встречающимся причинам переезда преимущественно молодых людей относятся романтика Севера и случайный выбор. Такие мотивы характерны больше для переселенцев 1970 - 80-х гг. Они связаны с потребностью в эмансипации, с желанием начать новую жизнь, найти свой способ самореализации: "хотели жить отдельно от родителей, как это всегда хочется молодым, вот и поехали на север" [11] . В подобных случаях избранное в юности место жительства - это проекция жизненного пути, и то, насколько оно оказалось обжитым, является показателем успеха.
Признание места жительства "своим", ощущение укорененности - важный фактор стабилизации населения на Севере, его социального самочувствия. В ряде случаев отношение к месту оказывается сильнее пресловутых материальных причин, по которым принимается решение уехать. По данным социально-антропологических исследований населения Мурманской области, значительная часть даже молодых жителей края не имеет устойчивых миграционных установок [12]. Как считают некоторые специалисты, такое положение отличает Кольский Север от ряда других северных регионов. Можно предположить, что в числе причин данной ситуации - оценка территории, а она, в свою очередь, основывается не только на экономических и природно-климатических критериях, но на социальных и эстетических. "Север притягивает", - таково устойчивое убеждение жителей, которое иногда кажется почти религиозным.
Кольский Север воспринимается как цельная и относительно автономная территория благодаря ряду обстоятельств. В первую очередь, этому способствует полуостровное положение. Остальная земля - "материк". Он в высшей степени доступен и близок, но, тем не менее, люди делятся на "наших" и тех, кто "с материка". Укреплению символической границы с "материком" не могло не способствовать образование в 1938 г. самостоятельной Мурманской области. До этого территория в разное время входила в более крупные административные единицы, например, в состав Архангельской губернии или Карело-Мурманского края. Главная же, на наш взгляд, причина, по которой население Кольского Севера отличает себя от жителей большинства других территорий, заключается в том, что с южной границей области, исключая лишь небольшой участок на юге полуострова, почти совпадает Полярный круг. Это символическая граница, которая разделяет мир на "здесь" и "там" и одновременно служит главным знаком "своего":
"Северный Полярный круг
Разделил планету. Где-то там далекий юг,
Где все время лето.
Ну, а здесь зима и снег -
Наш холодный север…" [13];

"Скажи мне слово Родина!
И я увижу вдруг -
Пушицей по болотицам
Пролёг Полярный круг.…" [14] .
Пересечение границы связано с переключением из одного мира в другой, со сменой всех измерений жизни. Станция Северной железной дороги с соответствующим названием Полярный Круг также символизируется. Об этом свидетельствует, например, ритуализация поведения тех, кто проезжает ее впервые (да и не только впервые). Пассажиры заранее просят проводников и попутчиков их разбудить, всячески "отмечают" данное обстоятельство. И пространство, и время здесь "внезапно" меняют свои свойства, что хорошо иллюстрирует фрагмент из поэмы Д. Левоневского "Кировский полуостров" (1930-е гг.):
"Мосты проносились за окнами с шумом,
Ледниковые горы возникли вдруг -
Проехали пару разъездов угрюмых,
Проехали станцию "Полярный круг".
И вдруг стало страшно тихо,
Ударило сердце пульсом в виски,
Часы у всех стали громко тикать,
Как в поле сверчки тоски.
Казалось, что поезд сдуру заехал
Туда, где кончаются рельсы вдали:
К чертям на кулички - снегам на потеху.
В безлюдье пустынь - на край земли" [15].
Полярный круг очерчивает пространство, тяготеющее к "полюсу", экстремальной точке, пределу. Все "полярное" эксклюзивно: полярное сияние, полярные день и ночь, Полярная звезда. Именно эта лексика хорошо представлена в городских названиях, включая имена городов Полярные Зори и Полярный Мурманской области, а также наименования многочисленных кафе, магазинов, кинотеатров и т.п. Полярная звезда - один из главных символов края:
"…Край морозный лучше всех,
Но не каждый верит,
Что Полярная звезда
Нам приносит счастье,
Пробиваясь сквозь года,
Светит нам в ненастье!" [16].
Положение "на краю земли" придает Кольскому Северу исключительно высокий статус и значимость. Такой статус свойствен всем маргинальным и обособленным территориям[17]. Он выражается в мифологизации места и приписывании жителям особых свойств. Север - пространство одновременно сакральное и страшное, фантастическое и первозданное. Такими смыслами наделяются, в первую очередь, природно-климатические, метеорологические и ландшафтные особенности Крайнего Севера. К ним относятся чаще всего встречающиеся и в литературе, и в устных высказываниях полярный день и полярная ночь, холод, снега и вьюги, полярное сияние, суровость климата, горный и морской ландшафты и ряд других. Именно эти атрибуты Севера, судя по воспоминаниям жителей, производили на них сильное впечатление по приезде, вызывали удивление, страх или восхищение: "вот ещё полярный день. Это для меня в первый год был такой ужас, что как это так происходит, что солнце не заходит, не садится"[18]; "Какой восторг я испытала, даже словами не сказать, восторг, когда я первый раз увидела северное сияние. Сначала я только слышала и читала об этом, а тут я вижу его, вот этот замечательный шар, который движется по небу. Это, конечно, было нечто. Во-вторых, увидеть эти горы, они уже настолько мне родные, то впечатление, которое я испытала при виде этого, не передать. Север у меня так и запомнится, как место северного сияния и гор заснеженных" [19]и т.п.
Образы Севера, как правило, зимние:

"Там ночь и мороз - неизменный дуэт -
Ведут наступленье всем краскам на горе.
Над сопками стынет хрустальный рассвет,
Храня в белой дымке Полярные Зори" [20]
Рассуждая о преимуществах и недостатках жизни на Севере, многие информанты подчеркивают, что здесь жить хорошо зимой, тогда как на юге - летом. Судя по многочисленным высказываниям, клишированным литературным текстам, поэтической риторике, Север принимают и любят не столько "за что-то", сколько "вопреки чему-то", неблагоприятному для человека:
"Север лютый людей не любит:
Теменью давит, морозом "лупит"...
Но люди смело детей рожают.
Трудом свой край преображают" [21];

"Я тут с детства … Пусть мороз,
Кружит вьюга, снег и холод.
Я живу здесь, я здесь рос,
Я люблю свой дивный город" [22]
Непривычные, с точки зрения уроженцев других территорий, условия среды обитания человека представляются как "экстремальные" или "нечеловеческие" (сказочно-фантастические). Такие оценки прочитываются в высказываниях, характерных для определенных ситуаций. Например, это напутствие друзей и родных отъезжающему на север, неведение его самого, первое впечатление приезжего: "рассказывали подруги, а они от кого-то тоже слышали <…>, что север представляет собой такую снежную территорию, где достаточно много снега, белые медведи, олени" [23]; "у меня было, действительно, такое представление, что здесь олени бегают по улицам, медведи тоже ходят. Я так думал, что север, север, и летом чуть ли не шубу собирался с собой брать <…> В журнале "Наука и религия" я вычитал статью, что в Хибинах жили такие паранормальные люди, что здесь была обнаружена их стоянка, и мне с тех пор хотелось посмотреть на Хибины" [24] ; "Странное ощущение - вот город построен в том месте, где городов в принципе быть не должно" [25] и т.п.
Полуфантастические представления о Севере, с точки зрения самих северян, отличают непосвященных: тех, кто живет на юге. При этом, вполне естественно, "южанами" оказываются жители самых разных территорий, исключая разве что сопредельные Карелию и Архангельскую область. Им приписываются мнения такого рода: "Чаще всего спрашивают: "А где это?", "А у вас бывает лето, или только зима?"" [26].; "Некоторые спрашивают об оленях и белых медведях, когда узнают, что это на севере. Они думают, что тут и цивилизации нет, что мы в юртах живем" [27] ; "Мурманск у южных людей ассоциируется с такой далёкой Антарктидой с вечными морозами, снегами, дикими зверями и оленями, вот олени… "Ой, да там, на оленях будете ездить" [28].Несведущий "южанин" фактически стал фольклорным анекдотическим персонажем в современной городской устной традиции Заполярья. Он считает, что северяне ездят на оленях, живут в чумах, отбиваются от белых медведей; верит, что каждое утро первые этажи домов откапывают из-под снега, а жители г. Кировска по утрам, выходя из своих подъездов, берут в каждую руку по кирпичу, чтобы их не унесло ветром. Рассказывание таких историй служит средством самоутверждения "новых северян" и демонстрирует их территориальную принадлежность.
Заметим, что столь же приблизительны по отношению к реальности представления многих городских жителей Мурманской области о коренном населении края. Изучение представлений жителей г. Апатиты о саамах на основе устных высказываний и данных анкетирования [29] показало, что знания о коренном населении и образы его весьма стереотипны или расплывчаты. Значительная часть респондентов считают, что саамы носят одежду, изготовленную из оленьих шкур и собачьего меха, живут в "чумах" или "юртах", питаются олениной и рыбой, ездят на упряжках. Образ саама - это образ северного человека с типовыми личными качествами (общительность, миролюбивость, выносливость), монголоидными антропологическими характеристиками, живущего среди оленей. Образы поморов и символы поморской культуры столь же стереотипны при всех бесспорных их отличиях от саамских.
Именно для мигрантов и потомков относительно недавних переселенцев "эстремальность" природно-климатических условий оказывается тем отличительным признаком, который повышает их значимость и отделяет от людей, живущих "на материке". Для представителей же коренного и старожильческого, преимущественно сельского, населения Севера: саамов, русских поморов, ижемских коми, -- данная тема не актуальна. Те же условия воспринимаются ими как естественная среда жизнедеятельности. В частности, поморы Терского берега Белого моря даже не очень понимают вопрос, отличаются ли жители севера и юга [30], тогда как горожане безо всяких дополнительных вопросов, в спонтанной беседе легко развивают эту тему.
Те, кто строил заполярные города и промышленные гиганты, и родившиеся позже в этих городах воспринимают потомков коренных жителей края с большой дистанции - культурной, пространственной и временной. Это легко увидеть, например, в литературных произведениях, посвященных истории края, особенно адресованных детям. Один из жанров такой детской краеведческой литературы можно назвать "поэтической летописью". Сюжеты и образы, связанные с саамами или поморами, относятся в них к "доисторическому" прошлому региона. Саамы, например, могут быть представлены собирательно в виде "первого человека", который
"Крайний Север обживал,
Птицу, зверя добывал,
Рыбу всякую ловил,
Ягоды грибы носил,
Шил из шкур себе одежду,
В небеса глядел с надеждой...
…Жили так саамов предки.
Их потом уже нередко
Стали "лопью" называть,
Быт и нравы изучать...
…Многие века, ребята,
С той поры уже прошли" [31] .
В другой поэме:
"Саами древние здесь жили,
Красивый северный народ.
Ловили рыбу, в лес ходили,
Грибов и ягод запастись,
Стада оленей разводили,
Зимой охотились на дичь.
Ценили дружбу, труд любили,
Для нас природу берегли…" [32] и т.д.
Собственно же история начинается с появления здесь "первопроходцев" - государственных деятелей и флотоводцев, основавших самый северный порт, а также геологоразведчиков и строителей, которые в XX веке преобразили Север и "покорили" его. Человек, который просто выжил и приспособился существовать в суровых условиях, побывал на грани жизни и смерти - это человек исключительный. Однако на порядок выше и значительнее тот, кто выполнил роль "преобразователя" и "покорителя" враждебной человеку природы. Именно таким предстает образ северянина, борца и созидателя культурных благ. При этом культурными благами является то, что имеет стратегическое значение для Отечества: незамерзающий северный порт (Мурманск), военный флот, - а также богатства недр и построенные вслед за их разработкой градообразующие предприятия. Они призваны символизировать край в целом и его отдельные города в текстах официальной культуры.
Социальные качества северянина очевидно компенсируют бесчеловечность природных условий и контрастируют с ними. Испытание Севером возможно пройти только при условии человеческой солидарности и исключительных черт характера: "Север накладывает какой-то отпечаток на характер людей. Во-первых, нет вот какого-то стяжательства, понимаешь, вот нет такого, чтобы накопить, обмануть - нет этого. Народ добрее на Севере, гораздо. Чем - понять не могу, вот какая-то особая каста людей на Севере живет и отличается… Вот даже приезжаешь в среднюю полосу, если, значит, человек не такой как все - значит, он на Севере жил и причем не один год" [33] ; "Люди на севере подвижные, энергичные, в основном предприимчивые. Вот, правильно напрашивается сравнение с землепроходцами, которые были в США, когда они осваивали Запад" [34] . С одной стороны, необходимость противостоять суровой природе формирует качества, присущие сильной личности. С другой стороны, в этих же условиях человек должен сам создать себе необходимый комфорт: в краю холода "тепло и доброта идут от людей", по словам одной из наших собеседниц. По общему устойчивому мнению, северяне "сдержаннее", т.е. терпимее во всех отношениях. Несколько лет назад, когда этнические конфликты, вызванные миграцией, были достаточно острыми во многих регионах страны, мы столкнулись с характерным утверждением: "Здесь даже представители кавказской национальности ведут себя сравнительно спокойно - наверное, просто заморозились" [35].
С севером ассоциируется недостаточность собственно физического существования человека. Наряду с достоверной информацией, касающейся влияния тех или иных природно-климатических факторов на здоровье людей, здесь бытует немало экологических мифов: о разреженности воздуха, радиоактивности, губительности полярной ночи и т.д. Характеризуя самих себя и рассказывая о том, как реагируют на них жители других регионов, северяне любят подчеркнуть, что они "бледные-бледные, аж с синевой". Здесь можно усмотреть отчетливую аналогию с "петербургским текстом" русской культуры. Думается, что местность не случайно "притягивает" к себе и эти сюжеты и образы. Ущербность физическая - оборотная сторона насыщенной жизни духа и разума. Поэтому столь убедительно звучат высказывания: "В Мурманской области образование лучше, чем в других областях. Сказали, что не то что обучение лучше, а просто дети стараются здесь лучше учиться. Они более серьёзнее относятся к учёбе и это видно по успеваемости" [36] ; "Вопросы могут быть решены разным способом, а на севере это всё мягче, интеллигентнее. Всё здесь не настолько грубо, и это приятно" [37] . Север - средоточие "духовности". Этот тезис является общим местом не только литературно-публицистических, но также квазинаучных, а особенно в последние годы - и религиозных выступлений: "Какой-то особый есть промысел Божий о Русском Севере, о Крайнем Севере, и те святые, которые нам сейчас открылись, аж собор появился Кольских святых, они очень дорогого стоят, потому что здесь выстоять на этой земле, это как тема отдельного разговора - что есть Север в царстве Божьем и на земле. Потому что, если открыть древние пророческие книги Ветхого завета, там так много про Север, оказывается, сказано. И это ведь не пустые слова, это духом святым написано" [38].
Собирательный образ Кольского Севера многопланов. Он складывается из различных локальных образов - природных, социальных, историко-культурных. Каждый город имеет свою символику, культурную и ландшафтную. Крайний Север ассоциируется с определенными видами деятельности и профессиями, историческими событиями и типами личностей. Все это не просто находит выражение в словесных текстах, художественном творчестве или в организации городской среды, но в значительной степени определяет мироощущение северян, их поведение, взаимоотношения и многое другое.
На основании устных и литературных материалов, данных социально-антропологических исследований можно заключить, что существует особый "Кольский текст" в русской культуре второй половины ХХ - начала ХХI вв. И текст этот еще до конца не прочитан.

Примечания
[1]Статья выполнена по материалам исследования по проекту "Современные локальные сообщества Кольского Севера на этапе трансформаций Российского общества: социокультурные факторы стабилизации", которое с 2006 г. осуществляется в рамках Программы фундаментальных иследований Президиума РАН "Адаптация народов и культур к изменениям природной среды, социальным и техногенным трансформациям".
[2]См., напр.: Киселев А.А. Социалистическая индустриализация европейского Севера СССР (1926 - 1940). Л., 1975; Еремеева А.А. Начало строительства комбината "Североникель" (период до начала Великой Отечественной войны) в г. Мончегорске // Этнокультурные процессы на Кольском Севере/ Сб. статей/ МЦНКО КНЦ РАН. Апатиты, 2004. С . 79-100.
[3]Шашков В.Я. Спецпереселенцы на Мурмане. Мурманск, 2003; Тимофеев В.Г. История одной семьи. Кировск, 2004.
[4]Из интервью с женщиной 1950 г.р., ур. Краснодарского края, приехавшей на север в 1975 г. Зап. Э.А. Зверевой. 2005. Все цитируемые тексты находятся в архиве Центра гуманитарных проблем Баренц-региона Кольского научного центра РАН, г. Апатиты. Имена респондентов приводятся лишь в тех случаях, когда мы располагаем их согласием.
[5]Пекарь А. Родине // Хибиниада. Поэтический сборник / Сост. А. Бондарев. Апатиты, 2004. С.125.
[6] Пекарь А. "Кланяюсь вам я, Хибины" // Там же. С.126.
[7] Ядринцева И. Ю. Кировск - гор Хибинских сердце - Североморск: "Пароход", 2004. С. 18.
[8] Из интервью с женщиной 1947 г.р., ур. Вологодской обл., приехавшей на север в 1963 г. Зап. Э.А. Зверевой. 2005.
[9]Из письменного интервью Рыкова С.А., 1981 г.р., ур. г. Апатиты. Интервьюер Разумова И.А. 2002.
[10] Из письменного интервью женщины 1951 г.р., ур. г. Владикавказа, приехавшей на север в 1970 г. Интервьюер И. Гурьева. 2001.
[11] Из интервью с женщиной ок. 1970 г.р., ур. г. Вологды, приехавшей на север в 1990 г. Зап. Э.А. Зверевой. 2005.
[12]Исследования миграционного поведения жителей региона проводятся в Центре гуманитарных проблем Баренц-региона КНЦ РАН совместно с Лабораторией социологии Кольского филиала Петрозаводского гос. университета (г. Апатиты)
[13]Стихотворение мончегорской школьницы Е. Харчевниковой. Помещено в сб.: "Он особой светел красотой": Сборник стихов о Мончегорске / Сост. А.М. Паршутина. Мончегорск. 2001. С.6.
[14]Толокнов В. "Скажи мне слово Родина". Цит. по: Хабарова И.А. О музыке и себе. - Апатиты, 1999. С.13.
[15]Левоневский Д. Кировский полуостров // Карело-Мурманский край, 1935, № 4. С.18.
[16]Харчевникова Е. Северный Полярный круг // Он особой светел красотой: Сборник стихов о Мончегорске/Сост. А.М. Паршутина. Мончегорск. 2001. С.6.
[17]Лотман Ю.М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города // Семиотика города и городской культуры. Петербург. Труды по знаковым системам. XVIII/ Уч. зап. ТГУ, вып.664. С.30-45.
[18] Из интервью с женщиной 1964 г.р., ур. Украины, на севере живет с 1978 г. Зап. Э.А. Зверевой. Апатиты. 2005
[19]Из интервью с женщиной 1962 г.р., ур. Воронежской обл., на севере живет с 1984 г. Зап. Э.А. Зверевой. Апатиты. 2005
[20] "Полярнозорнинский вальс". Автор предположительно Т. Кузнецова. Зап. Е.Е. Колыбиной от женщины 1980 г.р. в г. Полярные Зори. 2001.
[21]Соловьева Т. Дарите людям добро. Апатиты, 2004. С.26.
[22]Щеглов А. Дивный город // Хибиниада. С.181.
[23]Из интервью с женщиной 1945 г.р., ур. Брянской обл., на севере живет с 1961 г. Зап. Э.А. Зверевой. Апатиты. 2006.
[24] Из интервью с мужчиной 1976 г.р., ур. Кисловодска, на севере живет с 2002 г. Зап. Э.А. Зверевой. Апатиты. 2004.
[25] Устное высказывание мужчины, ок. 1955 г.р., жителя г. Петрозаводска. Зап. И.А. Разумовой. Апатиты. 2002
[26] Из письменного интервью женщины 1982 г.р., ур. г. Апатиты. Интервьюер И.А. Разумова. 2002.
[27]Из письменного интервью женщины 1983 г.р., ур. г. Апатиты. Интервьюер И.А. Разумова. 2002.
[28]Из интервью с женщиной 1953 г.р., ур. г. Тамбова, на севере живет с 1967 г. Зап. Э.А. Зверевой. Апатиты. 2005.
[29]Исследование выполнено в 2005 г. студ. Т. Волковой на кафедре философии и социологии Кольского филиала Петрозаводского гос. университета (г. Апатиты).
[30] Опрос на эту тему проводился сотрудниками Центра гуманитарных проблем Баренц-региона КНЦ РАН во время полевых исследований в селах Терского района Мурманской области в октябре 2004 г.
[31]Ядринцева И. Ю. О городе Полярном, о флоте легендарном. Североморск: "Пароход", 2003. С.5-6.
[32]Бондарев А. Хибиниада // Хибиниада. Поэтический сборник. / Сост. А. Бондарев. Апатиты, 2004. С.11.
[33] Из интервью с женщиной 1948 г.р., жительницей г. Снежногорска, на севере живет с 1976 г. Зап. Е. Ананьевой. 2005.
[34]Из интервью с мужчиной 1939 г.р., ур. Ленинградской обл., на севере живет с 1971 г. Зап. Э.А. Зверевой. Апатиты. 2005.
[35]Из беседы с женщиной ок. 1950 г.р., жительницей г. Апатиты. Зап. И.А. Разумовой. 2003.
[36] Из интервью с женщиной ок. 1970 г.р., ур. г. Вологды, приехавшей на север в 1990 г. Зап. Э.А. Зверевой. 2005.
[37]Из интервью с мужчиной 1939 г.р., ур. Ленинградской обл., на севере живет с 1971 г. Зап. Э.А. Зверевой. Апатиты. 2005.
[38]Из выступления отца Митрофана (Баданина), священника с. Варзуга Терского р. Мурманской обл. Зап. И.А. Разумовой. 25. 03.2004.