ПУБЛИКАЦИИ / Статьи / Балакина Н.А. Научное и ложноэтимологическое значение географических названий на примере топонимических преданий (на основе материалов архива ПГУ)

В данной статье мы попытаемся рассмотреть причины наименования того или иного географического объекта, с точки зрения научного и ложноэтимологического (народная этимология) подхода.

Сведения для статьи были извлечены из архива Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова, т.е. из материалов фольклорных практик и экспедиций, проходивших на территории Русского Севера (Архангельская область).

Таким образом, наше дальнейшее исследование будет строится на анализе устных нарративов, т.е. топонимических преданий. В связи с этим, анализу подвергнется народная этимология, которая в свою очередь является частью языковой картины мира, а она, непосредственно, формирует отношение человека к окружающей его действительности. Поэтому, в топонимических нарративах отражается менталитет, особенности местного географического пространства, отражение особенностей языка, спроецированных в коллективном и индивидуальном сознании. На наш взгляд, самыми важными факторами, организующими структуру пространства с точки зрения ментальных особенностей, являются бытийные ценности и хозяйственная деятельность, характер ландшафта.

Поэтому, в нашем случае, лидирующую позицию занимают топонимические предания, связанные с мотивом происхождения топонима по случайному признаку (народная этимология). Скорей всего, это происходит потому, что русские мигранты из европейской части России, приходя на новые земли, сталкивались с различными оседлыми племенами (финно-угры), и данная местность уже имела свое название. Чаще всего среди этих народов проходила естественная ассимиляция, поэтому возникала необходимость адаптации непонятных для них топонимов. При этом для новых поселенцев открывалась большая возможность для мифотворчества. В связи с этим местные жители "порождают" различные предания, наделяют своей трактовкой те или иные названия, для того чтобы объяснить непонятные иноязычные топонимы.

Поэтому в топонимических преданиях мы сталкиваемся с наивной интерпретацией тех или иных названий. В основном осмысление и дешифровка географического объекта приобретает определенные коннотации по фонетическому, ассоциативному признаку, например, предание о названии Коноша.

< Прибыл устроитель в Вадью. Попадали в Коношу только через Вадью. Нанял тот устроитель себе мужиков и поплыл по реке. А уснул потом и говорит им: "Если усну - разбудите". Будить и не стали. Думают: "Чем дольше спит, тем нам больше леса и земли будет". Проснулся устроитель не знамо где. И посылает их за лошадью да за кладью. И приговаривает: вот вам конь, вот вам ноша. Конь да ноша - и будет Коноша. Потому так и назвали, так теперь всё и сказывают. >

(П. 519. Никитин Геннадий Олегович, стр. в папке 7, № описи 2).

На втором месте выступает мотив происхождения топонима от имени (прозвища). Здесь также выступает фонетическая ассоциация, которую можно увидеть на примере предания о городе Няндома.

< Рассказывают, что в давние времена на бойком тракте из Шенкурска, в торговый город Каргополь, на пересечении оного с московским, срубил себе избу расторопный карел по имени Нян и приспособил жильё под заезжий двор. Притомившиеся путники будто бы сворачивали к нему отдохнуть, но прежде чем войти, справлялись у домочадцев, не уехал ли куда сам хозяин, на что приветливая жена его, кланяясь гостям, неизменно отвечала: "Нян дома… А где же ему быть ещё? Дома он, Нян дома". Отсюда, дескать, и пошло название деревушки, а потом и города. >

На самом деле данный топоним восходит к языку финно-угорской группы и означает "Богатая земля".

(П. 516 А)

Третье место занимает мотив происхождения топонима от особенностей местности. Это было связано с тем, что у первых поселенцев начинает возникать естественная необходимость обозначить, выделить, идентифицировать и отграничить свое местоположение от другого. Здесь мы сталкиваемся с непосредственным осмыслением географического пространства. Ведь основная причина возникновения собственного имени заключается в его необходимости. Оно было нужно человеку, который в повседневном труде и общении с окружающим миром, даже ограниченным тесными рамками познанного пространства, стало трудно обходиться без обозначения заметных объектов на нем.

Большая часть населения расселялась по берегам рек, озер и других водоемов для поддержания естественной жизни, занятия сельскохозяйственными работами (земледелие, скотоводство). В связи с этим в топонимах отразилось местонахождение селения или значимых для жизни объектов, например, предание об основании деревни, которая расположилась за озером.

< Один мужик решил деревню новую построить, а к негде было. Говорит тогда: "За тем озером будет моя сторона, на левом берегу". А названия и не мог придумать, только деревню и построил. А да так потом и звали Заозерьем. Имени-то его никто не помнит. >

(П. 519. Рябчикова Августа Петровна, стр. в папке 9, № описи 2).

В данной статье, мы остановимся на этих трех главных мотивах называния топонимов. Конечно же, топонимические предания нельзя рассматривать как достоверную информацию о происхождении того или иного имени. Ведь топоним первоначально не связан с представлениями о сверхъестественном или фантастичном, однако интерпретация его внутренней формы приводит к появлению фольклорного текста (топонимического предания); при этом соответствующая тополексема, инициировавшая фольклорное произведение, становится его структурным элементом. Такое переосмысление не всегда является в строгом смысле слова народно-этимологическим; внутренняя форма топонима может быть восстановлена верно, но она оказывается не столько мотивировкой данного конкретного топонима, сколько одним из мотивов предания [1]. Например, предание о названии деревни Нюхча.

< Слышал, что так называется, потому что у охотника была собака, звали её Ча. А он ей однажды на охоте и сказал: "Нюх, Ча!". Это чтоб она на след зверя напала. Так и деревня стала называться. >

(П. 530 Ильин Николай Тихонович, № текста 28, стр. в папке 25, № описи 2).

В ходе процесса ассимиляции происходили:

" Сращения различных языковых пластов (Ухтострово, Латыгора), на этот счет, существуют такие предания:

< - Ой… Да все предания связаны с приездом Петра I. Ну, например, как-то проезжал мимо нынешней деревни Ухтострово Петр I, увидел большой остров, удивился и сказал: "Ух! Ты и остров!" Отсюда и название!>

(П. 525. Карпова Надежда Сергеевна, № текста 37, стр. в папке 37, № описи 2.)

< Вот речка-то у нас… Латыгора называется так… говаривали, что там, якобы наши латы князя… Игоря. А погиб-то он в бою с татарами. >

(П. 536. Столярова Вера Владимировна, № текста 33, стр. в папке 37, № описи 2.)