- О Центре
- Архив новостей
- Фотоальбом
- Photo collection
- Преподаватели в
магистратуре (фото) - Сотрудники
- Контакты
- Обратная связь
- Аудио
- Видео
2008-2011 (Русский Север) УЧЕБНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Очное отделение
- Программа по курсу УНПТ
- Планы семинарских занятий
- Вопросы к экзамену
- Список текстов для чтения
- Фольклорная практика
Магистратура
- Русский фольклор
- Филологический анализ
текста - История фольклористики
- Проблемы былиноведения
- Фольклор и миф
- Социальная антропология
- Прагматика фольклора
- Мифы и религии
народов мира - Планы семинаров
- Экзамены. Зачеты
- Вопросы к государственному экзамену
Аспирантура
- Программа для аспирантов по специальности "Фольклористика"
- Вопросы вступительного экзамена в аспирантуру
- Вопросы кандидатского минимума
ПРОЕКТЫ
- Гранты
- Информационно-справочная система
- Этнограф Петр Ефименко
- Устная история
Архангельского
Севера в фольклоре - Пинежские свадебные
и игровые песни - Электронный атлас
"Традиционная культура
Пинежья"
- Мультимедийный каталог традиционной культуры Русского Поморья
ПУБЛИКАЦИИ / Комплексное собирание, систематика, экспериментальная текстология. Выпуск 2 : Материалы VI Международной школы молодого фольклориста (22 – 24 ноября 2003 года) / Отв. ред. В.М. Гацак, Н.В. Дранникова. – 2004. – 222 с.
Фадеева Л.В. Рассказы о местночтимых святынях: к проблеме цикла
За последние несколько лет появилось немало работ, посвященных жанрам устной религиозной прозы1. Среди них особый интерес представляют исследования, в которых предметом анализа являются рассказы о местночтимых святынях. Внимание ученых к этому пласту религиозного фольклора вполне закономерно: он занимает значительное место в современном устном репертуаре.
Устойчивость данной тематической группы в повествовательной традиции объяснить нетрудно. Как и большинство преданий и легенд, рассказы о местночтимых святынях имеют локальную приуроченность. Впервые на специфику местной легенды указал В.Л. Комарович, который писал: "В противоположность обычно подразумеваемым под устной легендой народным пересказам библейско-книжных апокрифов... местная легенда... "цепляется" за урочище, то есть своим сюжетом непременно всегда связана с тем или иным, почему-нибудь примечательным местом или предметом: городищем, руиной, могильником, патрональным храмом, пещерой, ключом, городом, деревом, камнем, бродом, колодцем и т.п."3. Именно эта "конкретность" местной легенды, по точному замечанию Н.И.Савушкиной, и обусловила "особую атмосферу ее создания и бытования"4.
Основная цель рассказов о местночтимых святынях - представить свидетельства их сакральности, подтвердить чудесные свойства. Почти каждая святыня формирует свой повествовательный репертуар, объем и разнообразие содержания которого во многом зависит от авторитета святыни, а ареал распространения - от ареала ее почитания. Таким образом, святое место оказывается смысловым центром, вокруг которого собираются исторические и легендарные повествования. Предлагая различные версии событий, происходивших в разное время в святом месте, и по-разному оценивая их, они формируют "житийный" цикл6 святыни.
О содержании таких циклов пишет Ю.М. Шеваренкова: "Структуру циклов рассказов о природных святынях образует этиологическая легенда, объясняющая священный статус объекта и относящая факт его возникновения к неопределенному прошлому, легенды о чудесных свойствах святого места, многократно подтверждающие священный статус объекта и соотносимые с его недавним прошлым и настоящим, а также содержательно примыкающие к этим рассказам агиографические и "иконографические" легенды, дающие своего рода историческую справку о святом или иконе, ставших родоначальниками и покровителями данного священного природного объекта"7. Принимая в целом позицию автора, позволим себе некоторые уточнения, которые продиктованы нашими полевыми наблюдениями. Они касаются перераспределения и конкретизации тематических блоков внутри повествовательного цикла.
Вот как выстраивается цикл рассказов о комплексе святынь близ д. Маркове (Сурский куст деревень) Пинежского р-на Архангельской обл. -Никольской часовне и святом ручье.
1. Чудо - начало истории святого места - присутствует практически во всех рассказах местных жителей. Как правило, это явление святого /иконы: "... Люди старые говаривали. Поехал один мужик рубить дрова. Он рубил-рубил и увидел на срубленном до него дереве, на пне, икона Николая. Так мужик приехал в деревню и сказан: "Надо часовенку строить". И построили. А когда при советской власти сожгли, иконку сохранила вдова одна. К ней все ходили молиться. В Маркове жила" (зап. О.В. Чучевой, Т.В. Макаровой в д. Заедовье от Дурыниной Сусанны Матвеевны, 1924 г. р., мест.; АКФ 1995, т. 14, № 28); "Там какой-то дяденька пришел и увидел Николу... Икону. И он (Николай Чудотворец. - Л. Ф.) сказал: "Сделай мне часовню"..." (зап. А.А. Ивановой в с. Сура от Когиной Антонины Михайловны, 1933 г. р.; ЛАЙ 2000, т. 3, № 75).'
Рассказчики каждый раз предлагают свою интерпретацию события, варьируя детали и обстоятельства происшедшего чуда: "А там нашли иконку. Вроде Божьей Матери иконка была брошена. И поставили часовню" (зап. Л.В. Фадеевой в д. Гора от Муриной Марии Федоровны, 1924 г. р., мест.; ЛАФ 2000, т. 1, № 46); "Часовня Николы у Маркова - там крест был найден, и поставили часовню. Но поставлена она была дальше. Сейчас ближе перенесена. Маленькая щитовая часовенка была, ее сожгали" (зап. Л.В. Фадеевой в д. Засурье от Кунниковой Анны Петровны, 1932 г. р., урож. д. Осаново; ЛАФ 2000, т. 1, № 47). Для кого-то существенным оказывается момент строительства часовни (как в предыдущих примерах), для кого-то - освящение ручья: "На той стороне Суры, за Суры, за Пахурово, за Холм, за Маркова есь Никола-руцей и часовня стоит поближе. Говорят, здесь была икона Николы в руцей брошена. Вот он святой и вода святая. Зимой-от руцей не замерза, целебная вода там: от боли, уроков, уразов помога. Туды люди ходили еще раньше. И теперь тоже" (зап. Ю.А. Давыдовой в д. Городецк от Кучиной Александры Степановны, 1928 г. р., мест.; АКФ 1995, т. 5, № 83).
Часто мотив чудесного обретения иконы оказывается свернут до краткого упоминания и превращается в формальную констатацию ситуации-прецедента, послужившей отправной точкой для почитания святого места. Подобные рассказы строятся на перечислении исторических фактов из жизни святыни: "В этом-то ручье найми икону Николки. Образок. С тех-то пор туда и стали ходить и говорили: "Пойдем к Николе ". Вот Никол-ручей и стал зваться. И часовенка там есть. Ее то сломают, то снова сделают. И горела она. [А когда иконку нашли?] Давно-давно. Вечно. Икона такая маленькая, квадратненькая, медная. А сейчас, говорят, ее уже в часовенке нет. Сейчас все новые стоят. Наш веркольский батюшка этот ручей ходил освящать" (зап. Т.И. Макаровой и О.В. Чучевой в с. Сура от Даниловой Анны Гавриловны, 1919 г. р., мест., грам.: АКФ 1995, т. 4, № 135).
Версии, предлагаемые местными жителями, порой не связаны с обретением иконы или дополняют рассказ о нем. Место воспринимается как святое, поскольку здесь погиб человек. Так в современных рассказах возникает архаичный мотив жертвы, освящающей сакральное пространство: "Там, говоря, подале-то ручеек есть, дак вот на том месте чего-то. кого-то, чего-то убили или чего. Раньше вот казнили из этих, из верующих. И вот это место стало святое. Как-то вот так. А Никола-святитель. Там икона была его. Часовня ведь была раньше" (зап. А.А. Ивановой в с. Сура от Кучиной Екатерины Антоновны, 1940 г. р., мест.; ЛАЙ 2000, т. 3, № 25).
Поводом для почитания места как святого (и сооружения часовни) может стать обет, предполагающий чудесное вмешательство высших сил в жизнь человека. Явление иконы и обет нередко соединяются в одном рассказе, и тогда обет служит дополнительной мотивировкой для сооружения часовни и почитания святого места: "Там один мужик потерял лошадь и обвет дал поставить часовенку там, на Радухе. Радуха называется пожня и поля. Лошадь нашел. Давно. До революции. <...> Вот этот мужик нашел иконку Николы"... (зап. А.А. Ивановой в с. Сура от Новиковой Пераскевы Алексеевны, 1914 г. р., уроженки д. Пимбера; ЛАЙ 2002, т. 1, № 329); "В пяти километрах от Суры есть святой ручей, к которому ходят "по обвету". Когда-то неподалеку от ручья на пне появилась икона-складень Николая Угодника. Ее несколько раз уносили, но она появлялась вновь. Как-то один мужик потерял коней и дал обет построить часовню, если найдет коней. Нашел он коней и часовню построил. После революции часовню несколько раз ломали. Сейчас вместо нее построили новую, а рядом поставили крест"8. Иногда рассказчики переносят сюжеты, связанные с другими сакральными объектами, на свою святыню. Так, в связи с историей Никольской часовни близ д. Маркове неожиданно возникает сюжет из жития праведного Артемия Веркольского - мальчика, убитого грозой. "Ехал один Николай на лошадке, и его грозой убило. На угорышке. И поставили часовенку Николы" (зап. Л.В. Фадеевой в д. Гора от Хазовой Елены Яковлевны, 1917 г. р., урож. д. Городецк; ЛАФ 2000, т. 1,№ 16).
2. Обширная группа текстов создается для подтверждения сакрального статуса святыни. Сюда относятся рассказы о чудесных свойствах святыни и о помощи святыни (в том числе об исцелениях}. К чудесным свойствам иконы (а также креста, часовни, церкви), как правило, относится ее способность не гореть в огне. Этот сюжет возникает в связи с иконой, обретенной около д. Маркове: "У нас недалеко ручей есть Радуха. Дак там место на нем одно есть - Николой называется. Все там молятся. Женки-то все туда ходят. Там давно была найдена иконка Николова. Медная она была. И сколько она раз топлена и жгёна была, а все равно оставалась, а теперь делась куда-то. Так она найдена была в ручью, в том месте. Вот теперь и говорят: "Пойдем к Николе "" (-зап. Т.И. Макаровой и О.В. Чучевой в с. Сура от Филиной Настасьи Даниловны, 1929 г. р., мест.; АКФ 1995, т. 4, № 156). Рассказы об исцелениях чаще соотносятся с ручьем, в котором по одной из версий была обретена икона. Они подтверждают поверье о том. что вода в ручье святая: "В Лавеле был один паренек. Всё у него почки болели. Он ездил в Архангельск, ему навыписывали кучу лекарств. А приехал домой, лекарства пить не стал. Мать его водой вылечила из ручья. А лекарства не пил. Через год он поехал на проверку. "Вы, - говорят, - хотели делать операцию, а смотрите - ничего нет"" (зап. Н.Мельниковой и Е. Васильцовой в с. Сура от Корякиной Агафьи Дмитриевны, 1924 г. р., уроженки Вологодской обл.; АКФ 1995, т. 8, № 146); "Святой ручей есть. Одна женщина болела и в нем купалась, так вылечилась. Тут у Николы. И от кожных заболеваний той водой всё мужик моется" (зап. Н. Мельниковой и Е. Васильцовой в д. Сура от Авериной Анны Григорьевны, 1933 г. р., уроженки д. Каскомень; АКФ 1995, т. 8, № 132).
Особое место в цикле занимают легенды, повествующие о явлении святого, которому была посвящена святыня, после ее разрушения или забвения9. Подобные рассказы необходимы не только для того, чтобы подтвердить сакральный статус места. Их назидательность очевидна. Они должны заставить одуматься тех, кто не помнит о вере: "Это всё сосед рассказывал. Очень уж давно было... Какой паренёк? Парнишечка бегал. Увидел дедушку седого. [Это около ручья?] Да. И что же он сказал ему? Не припомню... [Это был Николай Чудотворец?] Так может. Не знаю" (зап. Л.В. Фадеевой в д. Прилук от Новиковой Антонины Павловны, 1936 г. р., у рож. д. Горушка; ЛАФ 2000, т. 1, № 101); "Случилось это зимой. Вот... раньше автобусы не ходили со Слуды. Ребята сюда ходили на лыжах. Хорошее время было. Со Слуды сюда сходили, перешли речку у Маркова, и говорят: "Пойдемте у Николы на лыжах покатаемся". Там вот какая гора! Пошли туда. Утро. Морозное. 9 часов. Светло. Поднялись на гору. <... > Поднялись и замерли. Там скамеечка стоит, на скамеечке сидит старик. Белая борода, седой, в таком одеянии... Он с ними заговорил. Говорит: "Что же это, робяты, меня ваши родители забыли?". Они рты раскрыли, стоят, окаменели со страха. Кто-то пришел в себя и домой, обратно. Это Николай 1 чудотворец был. Есть свидетели. [А когда это было?] Это дети 60-го года. Лет 35 прошло" (зап. Л.В. Фадеевой в с. Сура от Даниловой Серафимы Вячеславовны, 1927 г. р.; ЛАФ 2000).
3. Значительное место в современном устном репертуаре занимают рассказы о попытках разрушить святыню. Однако среди рассказов о Никольской часовне и ключе таких рассказов оказалось немного, причем преобладают документальные свидетельства, лишенные элемента чудесного: "У нас тут Панфилова, и Миша Кучин, и Василий Лазарев - они всё разрушали. Всё нас допытывали: "Зачем эти ремхи носите?". Мы-то несли пелены. Крестик бабушки нашьют; обувь, одежду. И несем. Это в 60-х годах было. До этого старинная часовня стояла. И вот Таисья Панфилова там скидала эти иконы. В Озеро...", (зап. Л.В. Фадеевой в д. Гора от Хазовой Елены Яковлевны, 1917 г. р., уроженки д. Городецк; ЛАФ 2000, т. 1, № 17); "У нас тут часовенка Миколы была. Маленъка, кругла. Ее сожгли в советское время. Дак старухи снова решили поставить из досок. Сделали новую, и всё опять приказали сломать. А то, сказали, сошлют. Ну, пришлось ломать. А ноне сарай большой на том месте поставили. В лесу. С Марково надо идти полями, тропка есть. И там прямо видно - на угорушке стоит..." (зап. Л.В. Фадеевой в д. Пахурово от Аникиной Марфы Евдокимовны, 1918 г. р.; АКФ 1995, т. 15, № 52); "У нас тут часовня стоит Никола. Так сарай-то этот несколько раз .жгли, все равно цел стоит. Обвет называется" (зап. Н. Мельниковой и Е. Васильцовой в д. Засурье от Черноусовой Зинаиды Николаевны, 1938 г. р., мест., грам.; АКФ 1995, т. 8, № 71).
4. Малочисленны легендарные сюжеты о восстановлении святыни. В них, как правило, описывается событие, которое подтверждает сакральный статус места (ср. § 3) и вынуждает святотатцев раскаяться в содеянном, а остальных жителей деревни возобновить почитание святыни: "Раньше была здесь рублена часовня. Резная была. Коммунисты были, сожгали. После сожганья пришли - иконка была на пне. Она образовалась. И после этого стали опять делать часовни... А вторую коммунисты увезли себе на погреб... " (зап. Л.В. Фадеевой в д. Марково, около Никольской часовни, от Рыжиковой Евдокии Дмитриевны, 1925 г. р.; ЛАФ 2000, т. 1, № 4); "Три раза часовню сожгали. Икона вся сгорела, но на этом месте снова образовалась. Был и крест, а сейчас хоромцы. И попы, и монашки ее обходят..." (зап. В.Н. Калуцковым в д. Слуда от Хазовой Натальи Васильевны, 1917 г. р., уроженки д. Горушка; ЛАК 2000, т. 1, № 15).
Нам удалось зафиксировать по преимуществу документальные свидетельства о воссоздании Никольской часовни: "Нарушали. Нарушали. Сожгали. Была хороша часовня. Я не застала ее. Была она очень красивая. Сожгали. Восстановит. Была одна старушка у нас тут. Она столбов наставила. Всё равно ходили к этому месту. Крест-от был. Иконы собраны были. А потом вера стала возрождаться, и люди стали посещать, сколотили. То была маленькая: три человека войдет и все. Сарайчик был. А потом сколотили большую эту..." (зап. А.А.Ивановой в с. Сура от Кучиной Екатерины Антоновны, 1940 г. р., мест.; ЛАИ 2000, т. 3, № 25); "...Ну, часовня-то та недавно. Была така избёнка худенька. Вот мы первы-то ходить-то стали. Дак, а потом другу построили. А теперь иш! Варзумова! Построили какую хорошую! [А в старину, говорят, там красивая была часовня?] Это у Николы-то? Не была часовня там. [Не было?] Не было. Ну, не знаю. До нас-то мы не знам. Может, и была... [А вы ее уже не застали?] Мы уже не застали.. " (зап. Л.В. Фадеевой в д. Засурье от Стахеевой Татьяны Ивановны, 1926 г. р., урож. д. Пахурово; ЛАФ 2000, т. 1,№47).
Среди версий, высказываемых в связи с восстановлением святыни, многими упоминается обет: "...А баба наша заказывала деревянный крест. [Это тоже обет?] Да. Когда часовню сожгали Николы. Она что-то обве-тилась. Сын был - попивал. Семья болъша. Вот она и поставила там крест. [На месте часовни Николы?] Да. И к этому кресту оветы несли, а потом пристроили новую часовню. Туда стали носить..." (зап. Л.В. Фадеевой в д. Гора от Титовой Екатерины Павловны, 1927 г. р., урож. д. Ура Виноградовского р-на: ЛАФ 2000, т. 1, № 3); "[М.Ф.] У нас Николу в Прокопьев день сожгали как раз. Его ведь несколько раз жгли. [Н.Ф.] А потом у одного мужика жена болела. Он оветился и поставил крест на место этой часовни. Это давно было. Их обоих уже в живых нету. Они здесь жили. И к этому кресту стали пристраивать часовенку" (зап. Л.В. Фадеевой в д. Гора от Муриной Марии Федоровны, 1924 г. р., мест., и Кузнецовой Нины Федоровны, 1930 г. р., мест., проживает в Шуйге; ЛАФ 2000, т. 1, № 41); "Бывало тут. И вроде как иконка Никола вот там на этом месте найдена она. Найдена эта иконка, и вот на этом месте поставили часовенку. Котора сразу-то была сделана, дак составили, сожгали. Кто сожгал, я не знаю. И вот потом тут на Гору один человек болел да всё видно тоже пообещался сделать-то вот опять. И вот он сделал часовню. И вот с тех пор. Отовсюду ходят: Никола дак. Наверно, уж помогат... " (зап. А.А. Ивановой в с. Сура от Рябовой Марии Дмитриевны, 1916 г. р., уроженки д. Остров, грам.; ЛАИ 2002, т. 3, № 46).
Намеченные здесь четыре основных этапа истории святыни ([1] чудо как отправная точка почитания места как святого; [2] события, подтверждающие сакральный статус места; [3] разорение святыни; [4] восстановление святыни) являются своего рода логической основой, на которую нанизываются все связанные с нею повествования. Если обобщить информацию, которую несет цикл рассказов о Никольской часовне и протекающем около нее святом ручье, основная версия истории святого места будет выглядеть так:
[1] местному жителю является икона Николая чудотворца, что становится поводом для строительства часовни;
[2] в святом месте происходят исцеления;
[3] местные жители неоднократно пытаются уничтожить часовню;
[4] местные жители неоднократно восстанавливают часовню.
Эти смысловые элементы составляют содержательную основу всех рассказов о святыне, что позволяет говорить о них как о своего рода постоянных величинах цикла. Естественно, что отдельные варианты дополняют эту событийную схему:
[1] местному жителю на пне / в ручье является крест / икона Николая чудотворца / Божьей Матери, высказывает просьбу поставить часовню, постоянно возвращается на это место; на месте явления святыни погибает человек - всё это становится поводом для строительства часовни по обету,
[2] вода в ручье исцеляет недуги; явленная икона не горит в огне; святой является вновь;
[3] местные жители неоднократно пытаются уничтожить часовню - ломают и сжигают ее;
[4] местные жители восстанавливают часовню по обету / после того, как вновь является святой / икона.
Очевидно, что рассказы о Никольской часовне и святом ручье соединены не только объектом рассмотрения - "срединным" персонажем (которым в данном случае является святое место). Их характеризует единая организация художественного пространства "на базе центростремительных связей и отношений образных картин, сюжетов" ° (не путать с общим географическим пространством - локальной приуроченностью). Вот почему отсутствие одного из смысловых звеньев в повествовании не разрушает содержания; знание других рассказов, бытующих в традиции, позволяет домыслить его.
События, представленные в рассказах о Никольской часовне и святом ручье, являются следствием взаимодействия человека со святыней и святым, которому она посвящена. Следовательно, сами рассказы фиксируют моменты соприкосновения профанного и сакрального. Эта идея удерживает идейное единство повествовательного цикла.
Итак, мы лишь вкратце коснулись некоторых вопросов, связанных с устным репертуаром, который формируется вокруг местночтимых святынь. Однако даже этот небольшой обзор позволяет судить, какие перспективы открывает представленный материал.
Условные сокращения
АКФ - архив кафедры русского устного народного творчества филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.
ЛАИ - личный архив А.А. Ивановой с указанием года записи, номера тетради и текста.
ЛАК - личный архив В.II. Калуцкова с указанием года записи, номера тетради и текста.
ЛАФ - личный архив Л.В. Фадеевой с указанием года записи, номера тетради / аудиокассеты и текста.
Примечания
1 Алпатов С.В. Повествовательная структура легенды (книжные источники и поэтика фольклорных сюжетов об искушении): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1998; ПанченкоАЛ. Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-Запада России. СПб., 1998; Селиванова С.В. Народная русская легенда: истоки и трансформации // Русский фольклор. Т. XXX. Материалы и исследования. СПб., 1999. С. 165-175; Шеваренкова ЮМ. Русская устная народная легенда в ее жанровых разновидностях: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ижевск, 2002 и др.
2 Щепанская Т.Е. Кризисная сеть: традиции духовного освоения пространства //Русский Север: К проблеме локальных групп. СПб., 1995. С. 110-176; Шеваренкова Ю.М. Дивеевские легенды // Живая старина. 1998. № 4 (20). С. 25-27; Она же. Легенды о святых источниках (опыт систематизации сюжетов на материале Нижегородской области) // Вестник ННГУ. Сер. Филология. Вып. 1 (2). 2000. С. 77-S4; Она же. Святыни Серафима Саровского в Нижегородском крае. Культ канавки // Традиционная культура. 2001. № 1 (3). С. 93-98; Она же. Камни Серафима Саровского в Нижегородском крае // Актуальные проблемы полевой фольклористики. Вып. 2. М., 2003. С. 254-257; Местные святыни в Нижегородской устной народной традиции: родники, часовни при них / Сост. М.М. Белякова, А.О. Дюкова, E.G. Курзина, К.Е. Корепова, Ю.М. Шеваренкова; Отв. ред. Ю.М. Шеваренкова; Под общ. ред. К.Е. Кореповой. Нижний Новгород, 2003; Иванова А.А., Калуцков В.Н., Фадеева Л.В. Материалы к этнокультурному атласу "Святые места Пинежья" //Актуальные проблемы полевой фольклористики. Вып. 2. М., 2003. С. 198-242 и др.
3 Комарович В.Л. Китежская легенда. Опыт изучения местных легенд. М.; Л , 1936.С. 7.
4 Савушкина Н.И. Сюжетно-композиционные типы рассказов о провалах // Традиционная культура. 2003. № 12. С. 76.
5 Мы используем термин "рассказы о местночтимых святынях" в силу двух причин: [1] термин "местная легенда" так и не обрел в научной традиции четких смысловых очертаний; [2] не все тексты, о которых идет речь в нашем исследовании, могут быть отнесены к жанру легенды.
6 "Цикл - это... совокупность связанных между собой явлений и процессов, совершающихся в течение какого-либо относительно законченного промежутка времени" (Аникин В.П. Циклы и циклизация в русском фольклоре // Русский фольклор. Т. XXX: Материалы и исследования. СПб., 1999. С. 4). Термины "цикл" и "циклизация" были хорошо разработаны отечественными эпосоведами. Среди базовых признаков цикла ученые называли: [1] наличие образно-поэтического центра - "срединного" персонажа, которому подчинена вся образно-художественная структура и по связи с которым [2] "осуществляется самое круговое движение -неизменное возвращение к центру" (Там же. С. 6).
7 Шеваренкова Ю.М. Святые источники и ритуал хождения к ним в нижегородском крае // Местные святыни в Нижегородской устной народной традиции: родники, часовни при них. Нижний Новгород, 2003. С. 9.
8 Дранникова Н.В. Фольклор Архангельского края: из материалов архива лаборатории фольклора ПГУ им. М.В. Ломоносова. Архангельск, 1999. С. 33-34.
9 Ср.: "Часовня была в Суре Пятницы. Уж где она стояла, я и не знаю. И вот эта Пятница ушла кверху по Пинеге. Икона ушла. И вот ее встретили: "Куда, бабушка пошла?" - "Я - Пятница, жила на Погосте, да меня всю залили помоями. Вот и ушла"" (зап. Л.В. Фадеевой в д. Остров от Рябовой Александры Филипповны, 1927г. р., мест.; АКФ 1995, т. 15, № 8); "Он знаешь, когда являлся? Когда было, когда мощи эти убирали. У нас был Иван. Иван с Явзоры. Его брали в комиссию. И я у его спрашивала: "Чего вы видели?". Говорит: "Видели, ну, как ватка да угольки. И в этой ватке заметна как головка". А народ-то кто-то говорил в Верколы, что видели как мальчишечку. Бежит с вицей и говорит: "Я еще, это, вернусь"" (зап. А.А. Ивановой в д. Явзора от Дурыниной Параскевы Дмитриевны, 1915 г. р., мест.; АКФ 1995, т. 2, №150).
10 Аникин В.П. Циклы и циклизация в русском фольклоре... С. 8.
1999-2006 © Лаборатория фольклора ПГУ
2006-2024 © Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера
Копирование и использование материалов сайта без согласия правообладателя - нарушение закона об авторском праве!
© Дранникова Наталья Васильевна. Руководитель проекта
© Меньшиков Андрей Александрович. Разработка и поддержка сайта
© Меньшиков Сергей Александрович. Поддержка сайта
Контакты:
Россия, г. Архангельск,
ул. Смольный Буян, д. 7
(7-й учебный корпус САФУ),
аудит. 203
"Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера"
(Лаборатория фольклора). folk@narfu.ru
E-mail:n.drannikova@narfu.ru
Сайт размещен в сети при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований. Проекты № 99-07-90332 и № 01-07-90228
и Гранта Президента Российской Федерации для поддержки творческих проектов общенационального значения в области культуры и искусства.
Руководитель проектов
Н.В. Дранникова
