- О Центре
- Архив новостей
- Фотоальбом
- Photo collection
- Преподаватели в
магистратуре (фото) - Сотрудники
- Контакты
- Обратная связь
- Аудио
- Видео
2008-2011 (Русский Север) УЧЕБНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Очное отделение
- Программа по курсу УНПТ
- Планы семинарских занятий
- Вопросы к экзамену
- Список текстов для чтения
- Фольклорная практика
Магистратура
- Русский фольклор
- Филологический анализ
текста - История фольклористики
- Проблемы былиноведения
- Фольклор и миф
- Социальная антропология
- Прагматика фольклора
- Мифы и религии
народов мира - Планы семинаров
- Экзамены. Зачеты
- Вопросы к государственному экзамену
Аспирантура
- Программа для аспирантов по специальности "Фольклористика"
- Вопросы вступительного экзамена в аспирантуру
- Вопросы кандидатского минимума
ПРОЕКТЫ
- Гранты
- Информационно-справочная система
- Этнограф Петр Ефименко
- Устная история
Архангельского
Севера в фольклоре - Пинежские свадебные
и игровые песни - Электронный атлас
"Традиционная культура
Пинежья"
- Мультимедийный каталог традиционной культуры Русского Поморья
ПУБЛИКАЦИИ / Народные культуры Европейского Севера. Республиканская научная конференция (Архангельск, 15?17 октября 2007 года) / Отв. ред. Н.В. Дранникова. Архангельск: Поморский университет, 2008.
Рубцова Л.В. "Свое" и "чужое" в фольклоре русских Калининградской области
Российский Запад как предмет исследования занимает особое место в изучении отечественного фольклора. Научный интерес продиктован не только тем, что Калининградская область является анклавом, оторванным от России, но и тем, что на данной территории складывается особая фольклорная традиция. При изучении локальной культурной ситуации полиэтничного региона невольно приходится обращаться к проблемам межкультурных контактов и самоидентификационных установок. В связи с нашей темой актуально замечание Т.Б. Диановой о том, что «факт существования фольклорной традиции является антропогенным механизмом сохранения и воспроизведения ряда стереотипов и установок». Для фольклорных произведений характерно наличие бинарных противопоставлений, раскрывающих специфику народного мышления. Цель данной статьи заключается в выявлении функционирования базисной семантической оппозиции «свой – чужой» в фольклоре Калининградской области.
Способы выражения в устной народной культуре указанной категории будут разными в зависимости от возраста информанта, статуса, а также жанровой реализации текстов.
Общеизвестно, что образ этнического неприятеля формируется по принципу «свой – чужой». Лексическое поле «чужого» в фольклоре изучаемого региона структурируется следующими лексическими группами: климатическими, географическими, материальными, духовными.
Климатические особенности данной территории побудили рождение народных высказываний, типа: «Калининград – город каштанов и дождей», «Вам не нравится погода, подождите 15 минут, и она изменится». Здесь не «срабатывают» сезонные приметы. В трамвае мы однажды услышали от женщины: «Говорят, каков Покров, такая и зима, а у нас в особой зоне все по-особому, не так как в России».
Такие географические особенности, как узкие дороги, узкие шлюзы, обилие особым образом посаженных деревьев, непривычная архитектура домов и т. п. создают условия для рождения топонимических преданий: «Село назвали Красным, потому что, когда приехали сюда после войны, крыши домов все красные, из красной черепицы, вот так и назвали» .
Такие знаки материальной культуры, как посуда, немецкие кирхи и прочие артефакты создают стереотипные представления о богатстве этой земли, отразившиеся в бытовых нарративах: «Кладов много находили, и в колодце откопали, и в огороде ящики с посудой» . Освоение культурного наследия Восточной Пруссии, выраженного в архитектурных постройках, находит отражение в произведениях несказочной прозы. Рассказы о разрушении костелов, об использовании их не по назначению содержат базовые легендарные мотивы традиционного русского фольклора: «Много смертей в нашем поселке, особенно детей много умирает. А почему? Вот кирху немецкую растащили на кирпичи, вот и Бог карает» .
Освоение чужого происходит и через акты номинации. В русских фольклорных текстах присутствуют новые антропонимы (Кант, Луиза): «Говорят, что сторожа здесь не задерживаются, так как Луиза пугает странными звуками, облик ее полупрозрачен, она является в белом» . В сознании калининградцев происходит творчество в области топонимов (Кениг, Кенигсберг, Самбия): «Таков наш город, уже не Кенигсберг и не Калининград, а Кениг, с английскими туманами, немецкими зданиями и православными церквями» . Выскажу предположение, что в неофициальной сфере бытования топонимов типа Кениг, посредством слова, а шире языка, происходит соединение чужого и родного.
Дихотомию «Родина» – «чужбина» жители области воспринимают по-разному. Для многих приехавших в Калининградскую область возникла проблема превращения чужого в свое. К примеру, содержание песни «Ой, калина, ой малина, /В речке талая вода, / Расскажу я вам, девчата, как попала я сюда» для некоторых певиц становится объяснением либо причины переезда в область, либо причины неблагополучной жизни в Калининградском крае. Все события жителями области отсчитываются по принципу: там (в России) – здесь (в области). «Это в России место у нас было. Я еще совсем молодая была. Там такое место было – идешь там – и хохочут, и в ладоши, и что хочешь. Там колдовское место было. Вечером там совсем нельзя идти. Там тебя вообще усадят в речку. Там не ходили, по дорожке мимо речки. Днем и то боялись» .
Следует сказать, что в фольклорной традиции калининградских сел противоречие «свое – чужое», казалось бы неизбежное, в связи с тем, что область принимала и принимает к себе выхоцев из разных уголков России, представлено достаточно мягко, не агрессивно, так как все живущие оказались в равных условиях. Это видно на примере бытования обрядовой поэзии. Исполнение обрядов в регионе сопряжено с трудностью их реализации в какой-то одной форме. Свадьбы чаще всего играют по канонам той традиции, которую составляет большинство жителей поселка (села), или той, которую представляет семья жениха. Народные коллективы, созданные в конце 1940-х – начале 1950-х гг., чтобы снять противоречия по поводу исполнения той или иной песни, обратились к текстам, вошедшим в классические фольклорные сборники: «Я пою как у нас в Брянске, а они подтягивают, они-то не знают, как сразу петь надо. А на свадьбе сначала я, а потом, как уж разгуляются, то и по-разному, кто как умеет: и по- белоруски, и по-мордовски, кто откуда, тот и поет» .
Попытки во времена советской власти на официальном уровне отрицать или замалчивать немецкую историю Кенигсберга вызвали у калининградцев подспудный интерес к прошлому края. В народной культуре полиэтничного региона происходит своего рода процесс восстановления памяти о предшествующих насельниках Восточной Пруссии.
Антиномия свое/чужое наиболее репрезентативно представлена в народных нарративах. Несказочную прозу можно расценивать как структурообразующий элемент народного сознания, который не только отражает действительность, но и моделирует ее. Современные народные мифологические рассказы являются соединительным узлом прошлого и настоящего. В рассказах, записанных в Калининграде и области, реализуется стремление освоить землю, на которую приехали люди. Все, что является приметами чужого способа организации пространства, становится не просто своим, но и самым привлекательным, и дорогим.
В восприятии чужого, как и во всей традиционной культуре, действуют когнитивные стереотипы, стереотипы осмысления действительности традиционным сознанием. По законам мифологической модели «чужое» всегда кажется враждебным и опасным, но, одновременно, в нашем регионе оно оказывается загадочно привлекательным. О влиянии городских объектов на формирование сознания современного горожанина говорится в работе Е.С. Ефимовой: «В современном городском фольклоре мифологизации подвергаются городские объекты. Быличка живет полноценной жизнью в субкультурах и всегда связана с конкретным пространством: в театральной субкультуре – с определенным театром, в тюремной – с определенной тюрьмой и т.д. Естественно, что особенно богатый материал для мифологизирования дают старинные здания: они насыщены временем исторического прошлого, и эта насыщенность требует сюжетного развертывания (в жанрах предания, легенды, мифологического рассказа)» . Поэтому рассказы о призраках, привидениях, подземных ходах стали непременной частью городской мифологии в разных субкультурах города.
Символом Калининграда и его университета является Иммануил Кант. Мало кто из горожан читал труды Канта, но в городе немецкого философа называют «стариком Кантом» и считают, что это «наше все». Подтверждением этой мысли служит высказывание, опубликованное в одной региональной газете: «Наследие этой земли - ее история, культура, предания, памятники - все “чужое”, а Калининград, несмотря на крутые повороты истории, прежде всего, остается городом Канта» . «Кантомания» началась в начале 1990-х гг., когда городу потребовался особый бренд. В 1992 г. у одного из зданий государственного университета установили памятник Канту – копию того, что пропал во время войны. В 2005 г. университет был переименован в Российский государственный университет имени И. Канта. В том же году была открыта мемориальная доска на доме на Ленинском проспекте, в котором жил великий философ. В городе существует два места, связанные с Кантом: могила возле Кафедрального собора и названный выше памятник. И если до 1951 г. на стене у могилы Канта была ироничная надпись: «Теперь ты понял, что мир материален», то в настоящее время это место является отправной точкой всех городских экскурсий и местом, куда приезжают все свадебные кортежи.
Образ и биография великого философа в калининградском фольклоре, особенно студенческом, подверглись мифологизации. Кант, специально подчеркнем, стал не только предметом юмористических баек, но и мифологических рассказов: «Среди студентов распространена байка о могиле Канта. Если в определенный день, в полночь левым ухом прислониться к могильной стене, то можно услышать странные звуки, стоны»; «Существует такая легенда о том, что каждую ночь призрак И. Канта проходит возле Кафедрального собора (там находится могила Канта). При этом рассказывают, что он мог зайти внутрь собора и, якобы, сидел и писал там» .
Антиномия свое/чужое в сознании калининградцев возникает и в сопоставлении себя с жителями всей России. У родившихся и выросших в области уже сложилось система взглядов и представлений о себе. Большинство опрашиваемых респондентов в возрасте от 17 до 40 лет отметило, что чужими они себя ощущают, приехав в Россию: «Для меня Россия чужая, хотя я люблю ее и считаю себя русской» ; «Когда приезжаю в Россию, чувствую себя иностранкой» . При описании и уточнении «чужих» россиян давались следующие характеристики: отсутствие коммуникабельности, раздражительность, плохая информированность о Калининграде и его жителях. «Мне было обидно, когда меня спросили, на каком языке мы говорим и какая у нас денежная единица в Калининграде», – замечает один из наших респондентов15. В собственных поступках и характерах калининградцы отмечали, безусловно, положительные черты: открытость, приветливость, свободу поведения. «Я приехала из Сургута сюда учиться, живу здесь 3 месяца. Здесь все по-другому, не так как в России, все улыбаются, все покажут дорогу, мне даже на листочке схему рисовали, а еще здесь все одеваются, как хотят» . Инакость по отношению не только к столице, но и к российским городам объясняется информантами особым менталитетом жителей региона: «Мне кажется, что существует какой-то калининградский менталитет, мы между немцами и Россией» .
При конкретизации «чужих» россиян в подавляющем большинстве респонденты, независимо от своего возраста, называли москвичей. В городе бытуют слухи и нарративы с эсхатологическими мотивами, в которых отражается угроза экономического характера, представленная формулами: «все скупят» или «продадут область». «Скоро и на пляж не попадем, все Москва у нас строит, всю землю забрали»17 . В москвичах калининградцы видят угрозу, агрессию, враждебность. К остальным россиянам проявляется толерантное отношение. Петербуржцев калининградцы считают своими: «В Питере как у нас, мы же Северо-Запад .
Очевидно, что понятие самоидентификации и связанные с ним стереотипы имеют разные уровни проявления, и, если социализация личности осуществляется так же, как в России, то процессы инкультурации происходят иначе. В Калининградской области формируется особый субэтнический феномен, отличный от общероссийского. При откровенном позиционировании себя в качестве европейцев, молодые калининградцы идентифицируют себя с русскими, но несколько иными русскими.
Предпринятый анализ словесного выражения смысловой оппозиции «свое – чужое» в фольклоре Калининградской области позволяет сделать вывод о том, что реализация данной категории различается в зависимости от возраста информанта, жанровой закрепленности текстов, а также исторических и географических факторов, оказавших влияние на формирование сознания калининградцев.
Сноски
- Дианова Т. Б. Этническая самоидентификация в фольклоре региона: тема и фактор формирования жанровой системы // Славянская традиционная культура и современный мир. М., 1997. Вып. 2. С. 9.
- Записано автором от З. Вох, 1930 г. р., пос. Красное Правдинского района Калининградской обл.
- Записано автором от Н.Е. Герасимовой, 1936 г.р., пос. Зеленцово Черняховского района Калининградской обл.
- Записано автором от Г.В. Гонтовой, 1946 г.р., пос. Междуречье Черняховского района Калининградской обл.
- Записано автором от Е. Зайцевой, 1985 г. р. г. Калининград.
- Записано автором от Е. Гостевой , 1990 г. р., г. Калининград.
- Записано от Марии Егоровны (другие данные о себе информант дать отказалась), пос. Междуречье Черняховского района Калининградской обл.
- Записано автором от В.Т. Быковой , 1932 г. р., пос. Липово Гусевского района Калининградской области.
- Ефимова Е.С. Субкультура тюрьмы // Современный городской фольклор. М., 2003. С. 255.
- По ком звонит колокол Кенигсберга // Тридевятый регион. 2006. 8 сент., № 110. С. 1.
- Записано А. Дранишниковой от Н.Белинской,1985 г.р., г. Калининград.
- Записано Л. Томских от Ю. Сусековой , 1989 г.р., г. Калининград.
- Записано автором от Е. Зеленской, 1988 г. р., пос. Зеленцово, Черняховский район, Калиниградская обл.
- Записано автором от К. Новохатской, 1990 г. р., г. Калининград.
- Записано автором от Е. Васильченко, 1989 г. р., Сургут, Тюменская обл., с 2007 г. проживает в г. Калининграде.
- Записано автором от И. Мельничук, 1990 г. р., г. Светлый Калининградской обл.
- Записано автором от И. Федоровой , 1973 г. р., г. Калининград.
1999-2006 © Лаборатория фольклора ПГУ
2006-2024 © Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера
Копирование и использование материалов сайта без согласия правообладателя - нарушение закона об авторском праве!
© Дранникова Наталья Васильевна. Руководитель проекта
© Меньшиков Андрей Александрович. Разработка и поддержка сайта
© Меньшиков Сергей Александрович. Поддержка сайта
Контакты:
Россия, г. Архангельск,
ул. Смольный Буян, д. 7
(7-й учебный корпус САФУ),
аудит. 203
"Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера"
(Лаборатория фольклора). folk@narfu.ru
E-mail:n.drannikova@narfu.ru
Сайт размещен в сети при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований. Проекты № 99-07-90332 и № 01-07-90228
и Гранта Президента Российской Федерации для поддержки творческих проектов общенационального значения в области культуры и искусства.
Руководитель проектов
Н.В. Дранникова
