- О Центре
- Архив новостей
- Фотоальбом
- Photo collection
- Преподаватели в
магистратуре (фото) - Сотрудники
- Контакты
- Обратная связь
- Аудио
- Видео
2008-2011 (Русский Север) УЧЕБНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Очное отделение
- Программа по курсу УНПТ
- Планы семинарских занятий
- Вопросы к экзамену
- Список текстов для чтения
- Фольклорная практика
Магистратура
- Русский фольклор
- Филологический анализ
текста - История фольклористики
- Проблемы былиноведения
- Фольклор и миф
- Социальная антропология
- Прагматика фольклора
- Мифы и религии
народов мира - Планы семинаров
- Экзамены. Зачеты
- Вопросы к государственному экзамену
Аспирантура
- Программа для аспирантов по специальности "Фольклористика"
- Вопросы вступительного экзамена в аспирантуру
- Вопросы кандидатского минимума
ПРОЕКТЫ
- Гранты
- Информационно-справочная система
- Этнограф Петр Ефименко
- Устная история
Архангельского
Севера в фольклоре - Пинежские свадебные
и игровые песни - Электронный атлас
"Традиционная культура
Пинежья"
- Мультимедийный каталог традиционной культуры Русского Поморья
ПУБЛИКАЦИИ / Народные культуры Русского Севера. Фольклорный энтитет этноса. Выпуск 2: Материалы российско-финского симпозиума (Архангельск, 20–21 ноября 2003 г.) / Отв. ред. В.М. Гацак, Н.В. Дранникова. – Архангельск: Поморский университет, 2004. – 248 с.
Гацак В.М. Из опыта изучения межсубстанциональных связей в фольклоре: Хайнц Вернер, Томас А. Себеок, Анна-Леена Сийкала
Прав Лаури Харвилахти – эрудированный теоретик, тюрколог, славист, – когда говорит о фольклоре как о работающей памяти (working memory), тем более, что он называет ее еще и долговременной памятью. Прав он трижды, поскольку фольклор сочетает в себе многие субстанции: вербальную, музыкальную (вокальную и инструментальную), хореографическую, предметно-изобразительную и т.д., и в каждой из них – основа едина: память традиции. Пожалуй, мы сейчас – в начале нового этапа в теоретическом и текстологическом постижении фольклора как многоэлемент- ного феномена, действительно первой мультимедийной формы в истории культуры.
В этом контексте очень полезно учесть опыты сочетания различных субстанций в исследовательской работе. Я затрону только несколько таких опытов из разных десятилетий ХХ века, менее у нас известных.
Во-первых, это труд Хайнца Вернера “Происхождение лирики” [1]. На него неоднократно обращал внимание Евгений Владимирович Гиппиус, называя Вернера “немецким Веселовским, причем Веселовским еще и от музыки”. В книге Вернера, основанной на материале традиций Африки, Океании, обеих Америк в их автохтонной части, как и у А.Н. Веселовского, один из акцентов был сделан на исследование психологии развития песенного фольклора. Вернер строил каждую часть своей книги на всем пучке слагаемых, анализируя слово и язык в его ранних особенностях, пение, инструментальные наигрыши и сам инструментарий, танец в числе других синкретических явлений. Ему удалось увидеть во всем этом выражение “бытия естественного человека” (Habitus das Natur-Menschen). В этом свете предстает у него и развитие поэтических форм: сравнения, параллелизма – особенного параллелизма, названного им “вариационным”. Это явление вслед за Вернером отмечал Е.В. Гиппиус в еще довоенной своей работе об удмуртских народных песнях, недавно переизданной. В то же время метафоры, “эллиптику” Вернер связывал со свойствами языка, явлениями табу, магией разных видов. В единстве и переплетенности разных материй анализировались им хоровые песнопения (Hore-Gesange) и танцевальные хоры (Tanz-Hore), что позволило ему выделить проявляющиеся в них аффективно-моторные факторы. Можно присоединиться к мнению Е.В. Гиппиуса – эта книга и сегодня не утратила своей значимости и несомненно заслуживает перевода.
Американский ученый Томас А. Себеок – один из классиков общей или теоретической семиотики. В то же время у него есть превосходный этюд о параллелизме в марийском заговоре. Остановиться на этом этюде тем более важно с учетом этнорегионального профиля нашей конференции. Речь идет о работе “Grammatischer Parallelismus in einem Tscheremissischen Segen” [2]. В ней Себеок анализирует все уровни текстуры: синтаксис, строение стиха, симметрию, выбор и распределение фонем, вносимые ими смысловые и интонационные оттенки, чему особенно действенно служат императивные формы глагола, вокруг которых строится анализ кода заговора. Автор с большой тонкостью выявляет совпадение и многообразные антиномии грамматических категорий, сочетаний звуков и прочее. Переходя к следующему уровню рассмотрения, Себеок анализирует структуру разбираемого заговора: диалогизм, вопросно-ответные словосочетания, кульминацию и развязку. Им выводится формула конкретно-речевой и магической структуры. По общему выводу Себеока, в заговоре кодифицированы четыре плана соотнесенности: (а) магический, (b) логический, (с) риторический и (d) лингвистический, причем тропы выделены им как лучшее средство сопоставления элементов и в целом выразительности заговора. В заключение Себеок задается вопросом, откуда эта всепобеждающая тенденция реализовывать эстетичское равновесие. И отвечает так: из того, что с его помощью заклинатель, целитель оказывается в состоянии воздействовать на будущее.
Одна из видных работ в области шамановедения – исследование А.-Л. Сийкала ритуальной техники сибирского шамана [3]. Не говоря уже об этнорегиональной тематической мотивированности, заслуживает внима- ния в нашем контексте по следующим обстоятельствам. Ее ценность состоит именно в объединении различных материй в едином рассмотрении, диктуемом уже синтетической природой рассматриваемого явления. Разбирая шаманское камлание, она различает в нем мотивы и мотифемы, особенно выделяя сквозной тезис – манифестацию в ритуальном акте ядерной идеи. Многочисленные сибирские примеры камланий анализируются в едином порядке и смысловых взаимосвязях. Особое место в этом акте исследовательница отводит именно песне, считая ее выражением основной направленности действия и смысла камлания, естественно, связанного с процессом вхождения и выхода из Состояния Измененного Сознания (ASC: altered state of consciousness). Для фольклористики же ценен сам опыт последовательного рассмотрения всех слагаемых шаманского акта (с его мощнейшими акциональными и хореографической составляющими), поскольку фольклор в своей многосубстанциональности в определенной степени симметричен синкретизму шаманского камлания при всех кардинальных отличиях.
Подобных исследовательских опытов история фольклористической науки знает много, и все они нуждаются в изучении фольклористами сегодня. Особенно важным представляется нам аспект эдиционный. Сошлюсь хотя бы на серию “Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока” в 62 томах (из них вышло в свет 24). В них уже теперь налицо соединение составляющих вербальной и музыкальной, этнологической и, что немаловажно, этноязыковой, а тем самым – в широком смысле слова этнопоэтической.
1 Werner H. Die Ursprьnge der Lyrik. Mьnchen, 1924.
3 Siikala A.-L. The Rite Technique of the Siberian Shaman / FFC 220. Helsinki, 1978.
1999-2006 © Лаборатория фольклора ПГУ
2006-2024 © Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера
Копирование и использование материалов сайта без согласия правообладателя - нарушение закона об авторском праве!
© Дранникова Наталья Васильевна. Руководитель проекта
© Меньшиков Андрей Александрович. Разработка и поддержка сайта
© Меньшиков Сергей Александрович. Поддержка сайта
Контакты:
Россия, г. Архангельск,
ул. Смольный Буян, д. 7
(7-й учебный корпус САФУ),
аудит. 203
"Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера"
(Лаборатория фольклора). folk@narfu.ru
E-mail:n.drannikova@narfu.ru
Сайт размещен в сети при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований. Проекты № 99-07-90332 и № 01-07-90228
и Гранта Президента Российской Федерации для поддержки творческих проектов общенационального значения в области культуры и искусства.
Руководитель проектов
Н.В. Дранникова
