- О Центре
- Архив новостей
- Фотоальбом
- Photo collection
- Преподаватели в
магистратуре (фото) - Сотрудники
- Контакты
- Обратная связь
- Аудио
- Видео
2008-2011 (Русский Север) УЧЕБНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Очное отделение
- Программа по курсу УНПТ
- Планы семинарских занятий
- Вопросы к экзамену
- Список текстов для чтения
- Фольклорная практика
Магистратура
- Русский фольклор
- Филологический анализ
текста - История фольклористики
- Проблемы былиноведения
- Фольклор и миф
- Социальная антропология
- Прагматика фольклора
- Мифы и религии
народов мира - Планы семинаров
- Экзамены. Зачеты
- Вопросы к государственному экзамену
Аспирантура
- Программа для аспирантов по специальности "Фольклористика"
- Вопросы вступительного экзамена в аспирантуру
- Вопросы кандидатского минимума
ПРОЕКТЫ
- Гранты
- Информационно-справочная система
- Этнограф Петр Ефименко
- Устная история
Архангельского
Севера в фольклоре - Пинежские свадебные
и игровые песни - Электронный атлас
"Традиционная культура
Пинежья"
- Мультимедийный каталог традиционной культуры Русского Поморья
ПУБЛИКАЦИИ / В открытом доступе / Кандыбо В.А. (Архангельск). Сравнительный анализ севернорусских вариантов сказки «Звери в санях у лисы (старушки)» (СУС 158)
Актуальность выбранной нами темы можно обозначить словами Е. А. Костюхина: "В фольклоре ценна не новизна сюжета (в мировой сказочной литературе количество сюжетов весьма ограничено), а своеобразие, новизна переработки".[i] Именно сопоставительный анализ вариантов позволяет выявить эти особенности.
Для сравнения выбраны сказки сюжетного типа «Звери в санях у лисы (старушки)» (СУС 158) из сборников Н. Е. Ончукова, И. В. Карнауховой, Н. И. Рождественской, А. А. Морозова, Г. Я. Симиной, Н. В. Дранниковой.
Сказка названа «Звери в санях у лисы (старушки)», но в чистом виде данный сюжетный тип представлен только в сборнике текстов, записанных от М. Д. Кривополеновой «Былины, скоморошины, сказки». В остальных наблюдается традиционная для севернорусских вариантов контаминация сюжетных типов СУС 170 «За скалочку гусочку» и СУС 158 «Звери в санях у лисы (старушки)». Однако СУС 158 «Звери в санях у лисы (старушки)» является центральным, а СУС 170 «За скалочку гусочку» выступает в роли осложняющего мотива. В качестве связующего звена представлен персонаж – старушка. Причем в данных текстах происходит традиционная замена лисы (персонажа-животного) старушкой, в некоторых вариантах – женщиной, вдовой (персонажем-человеком). Замена обусловлена особенностью классических сказок о животных, где "не два мира, а один – мир, в котором люди и животные слиты воедино, говорят на одном языке"[ii]
С точки зрения контаминирования сюжетов более интересен текст из сборника Г.Я. Симиной. Здесь наблюдается объединение трех микросюжетов: СУС 170 + СУС 158 + СУС 161 А*. Основной из них – СУС 161 А* «Медведь (волк) на липовой (деревянной) ноге», СУС 158 выступает в качестве осложняющего мотива, а СУС 170 в свою очередь обуславливает последний. Таким образом, в объединении сюжетных типов прослеживается цепевидная структура, которая лежит и в основе композиции каждого из них. Можно сделать вывод, что сказка структурно выстроена по кумулятивной модели. Необходимо уточнить сказанное.
Обратимся к работе по типологии цепевидных структур И. Ф. Амроян.[iii] Используя терминологию, предложенную в исследовании, можно охарактеризовать построение сюжетных типов, контаминирующихся в рассматриваемых вариантах, следующим образом. В основе построения СУС 158 «Звери в санях у лисы (старушки)» лежит принцип сюжетно-композиционного нанизывания персонажей по возрастающей.[iv]
Причем для севернорусских сказок характерно именно нанизывание по возрастающей, тогда как в других вариантах (например, в сборнике А.Н. Афанасьева) наблюдается нанизывание по убывающей.
|
Сопоставляемые варианты (Ончуков, Карнаухова, Рождественская, Морозов, Симина, Дранникова) 4. Медведь 3. Волк 2. Лиса 1. Заяц |
Сборник Афанасьева 3. Заяц 2. Волк 1. Медведь |
Нужно заметить, что мы не говорим о принципе нанизывания по возрастающей как о региональной особенности, а отмечаем его как отличительную черту сравниваемых вариантов.
СУС 170 «За скалочку гусочку» построен по принципу словесно-текстового (тема-рематического) выделительного нанизывания по возрастающей[v]. Применение данного приема построения позволяет вывести степень оценки определенных образов при их принятости в народной аксиологической системе. Обратим внимание на образы-атрибуты домашнего мира.
|
Ончуков 1. Лапоть 2. Курятко 3. Гусятко 4. Барашек 5. Бычок |
Рождественская 1. Лапотек 2. Гусятко 3. Курушка 4. Барашек 5. Бычок |
Карнаухова 1. Лапоть 2. Кура 3. Гусь 4. Баран 5. Бык |
Симина 1. Овецька 2. Борашек 3. Телёноцек 4. Бык |
Дранникова 1. Ремешок 2. Барашек 3. Теленочек 4. Бычок |
Данные атрибуты – своеобразные символические единицы, звенья градационной цепи “бедность – достаток”. Подтверждением этой мысли могут служить фразы из сб. Рождественской: "Уж надоть выше забираться" при обмене куры на барана и "От лаптя, видишь, куда поднялась" при обмене барана на быка. Наблюдающиеся замены в последовательности образов гусь – кура, включение в систему овечки и теленочка говорят не о сбиве линии, а о существующем вариативном замещении образов. Следует заметить, что наличие бычка в системе образов неизменно.
В данном сюжетном типе последнее звено (бычок) является главным, “ради которого построена вся цепь”, оно же становится “центром, вокруг которого продолжает развиваться действие сказки”. Заметим, что бычок, выступающий как конечное звено в первом сюжетном типе (СУС 170), переходит в качестве связующего во второй (СУС 158) и становится в нем центрообразующим элементом. С исключением бычка из системы персонажей (поедание его животными), сказка приобретает свою смысловую и логическую завершенность. Включение в традиционную контаминируемую модель (СУС 170 + СУС 158) в качестве основного третьего сюжетного типа СУС 161 А* «Медведь (волк) на липовой (деревянной) ноге» разрушает принятую семантическую законченность в сказке и позволяет говорить о ней не как о варианте, а скорее как о версии ( см. сб. Г. Я. Симиной).
Компонентом, связывающим сюжетные типы, выступает в сказке и песенка старушки (вдовы). Сохраняя принцип построения сюжетного типа (СУС 170), она редуцирует сюжетно-композиционный план, воспроизводя его сжатую структуру. Песенки, встречающиеся в вариантах можно разделить на три типа:
1. сжатый сюжет добывания бычка (Карнаухова, Ончуков);
2. редуцированный сюжет заполучения саней (Рождественская, Дранникова), выступающий своеобразной параллелью первому, отсылкой к нему. Схема “приобретения” бычка аналогична схеме получения саней (данный вывод можно сделать, сравнивая песенки), исходя из чего в текстах отсутствует полное развертывание второго сюжета;
3. песенка, основной задачей которой является ритмическая передача движения.
Рассмотрим подробнее ритмическую организацию песенок. Парная рифмовка позволяет создать динамический фон (песенка поется во время движения саней), соединение в размере ямбических стоп с анапестом позволяет сделать отсылку к ритмической организации текстов игрового фольклора, что дает возможность увидеть в данном элементе сюжетостроения отголоски комической праосновы сказок о животных.
Приведем для наглядности несколько примеров.
| Ончуков | Рождественская | ||
| Текст | Ритмический рисунок | Текст | Ритмический рисунок |
|
Шла баба путём, Нашла баба лапоть, По лаптю курё, По куряти гусё, По гусяти боран, По борани быцёк, Полёвоё казацёк |
/ / - - / - - / - - / - - / - / - - / - - / - - / - - / - - / - - / - - /- - - / |
Ну, бычок, рободановичок, В подгорку бежи, Хомут трещи, Дуга, вережжи |
/ - / - - / - - / - / - - / - / - / - / - - / |
Возвращаясь к особенности построения сказок, можно выявить связь животного символа с растительным, который в свою очередь служит атрибутом конкретного персонажа. Так в сборнике И.В. Карнауховой звери приносят в качестве оглобли следующие предметы:
|
Заяц Лиса Волк Медведь |
"осиновую вицю" "ольховую вицю" "старую березу" "бо-о-льшущу елку" |
Полностью своеобразная классификация растительных атрибутов, выведенная из их соотнесенности с градационной системой животных символов, сохраняется только в одном варианте, в остальных наблюдаются лишь ее отголоски (например, в сборнике Н. В. Дранниковой медведь приносит елку). В некоторых текстах происходит редукция линии.
Рассмотрим для примера сказки из сборников Г.Я. Симиной и Н.И. Рождественской, где выявляется следующая соотнесенность:
| Симина | Рождественская | ||
|
Заяц Лиса Волк Медведь |
"клоцёк" "лапинки" "сосну" "пень с корнём толстой" |
Заяц Лиса Волк Медведь |
"тонкую вичку" "вичку…тонкую" "лесину" "с корнем толстую деревину" |
Используя внутритекстовые связи, можно вычленить еще одну интересную градационную линию (однако восстановить ее достаточно сложно по причине редукции некоторых звеньев) – звери занимают определенное место в санях.
| Ончуков | Рождественская | Карнаухова | |||
| Заяц |
"копыл" (колышек между полозьями) |
Заяц Лиса Медведь |
"говённый вяз" "задний копылец" "глинцёк" |
Заяц Лиса Волк Медведь |
"задок" "передок" "середочек" "передний вяз" |
Данная детализация может быть обозначена как региональная особенность сюжетного типа.
Особо следует отметить введение в тексты сказок диалектных языковых единиц. В каждом варианте встречается множество диалектной лексики, что дает возможность говорить о своего рода диалектной полифонии текстов. Приведём некоторые примеры.
| Ончуков | Рождественская | Карнаухова |
|
"пуститя-ко моого курятка ночёвать" "поутру встала, опеть походит" "идет заэць" "пуститя-тко меня хошь куды-нибудь тут-жа" |
"наутро опять выстала" "попадат заяц встрету" "пусти-ко подъехать" "завертки вырубить не толкуёшь" |
"однова бабка" "утресь выстала" "ешшо ноць" "умна-ле" "запрягла быцка в саноцки и поё" "ей стрету заяц" |
| Морозова | Симина | Дранникова |
|
"нут-ко, зайко серый, поди-ко" "принёс…поторчинку" "медведушко принёс лисвяшку" |
"опеть нать ноцевать" "не хоцё к борашкам" "настрецю идет лисиця" "оглобли-те оторвались" "завертка будё из помелья" |
"завёртки порвалися" |
Выявление в тексте данного языкового слоя особо значимо, так как диалектные особенности служат показателем локальной привязанности вариантов.
Как региональную специфику можно обозначить также введение в тексты этнографических деталей, например, замена лошади (сборник А.Н. Афанасьева) на бычка в севернорусских вариантах[vi], встречающийся "лапоть с поднорядчиком" (сборник И.В. Карнауховой), употребление образа горностая вместо зайца (сборник Н.В. Дранниковой).
В текстах просматриваются детали, позволяющие делать выводы о более конкретной локализации варианта. Так в сборнике И.В. Карнауховой и сборнике А.А. Морозова чучело быка звери набивают мхом, а в сборнике Н.И. Рождественской – соломой. Интересны концовки сказок из сборника Н.И. Рождественской ("солому выдернула, да кожу на батог навесила, да и в деревню") и текста, записанного Шахматовым в Петрозаводском уезде Олонецкой губернии, из сборника Н.Е. Ончукова (звери "съели быцька, да кожу на колья росправили"), в которых сохраняются отголоски обрядовых действий, подтверждающие теорию возведения истоков сказки к обряду.
Исследователи не раз отмечали необходимость обращения к личности исполнителя при анализе фольклорного материала. При подробном рассмотрении сравниваемых нами вариантов можно убедиться, что многие детали и мотивировки действий персонажей, присутствующие в текстах, являются следствием "редакторской обработки" сказочного сюжета исполнителями. Самый яркий пример этого мы находим в сказке из сборника Н.И. Рождественской, исполнитель которой, вероятнее всего, был глубоко верующим человеком, на что указывают следующие детали, привнесенные им в текст:
· мотивировка действий старушки фактом бедности, безвыходности положения;
· наличие в тексте неоднократного повтора формулы: "Наутро старушка встала, святой водой умылась – богу помолилась";
· если в других вариантах при требовании новой "замены" герои угрожают (чаще всего судом), то в рассматриваемом варианте "бабушка-задворенка" просит ее;
· если в других вариантах сани, хомут, дугу, оглобли и т. п. герои "наживают", "сосмекают", то в рассматриваемом варианте старушка "сани выпросила у попа, оглобли – у дьяка, дугу взяла у просвирни";
· бычок в сказке упомянут как "рободановичок", т. е. рабе данный.
Приведенные примеры, на наш взгляд, являются полноценным доказательством неизбежной "редактуры" фольклорного текста исполнителями.
Показать более глубоко отражение общих тенденций трансформации жанра сказки в конкретном случае (на примере сравниваемых текстов) можно при рассмотрении вариантов в хронологической последовательности (приняв во внимание порядок фиксации сказок собирателями). Сопоставив тексты, мы отметили следующие особенности:
· наличие замен бытового характера (например, в сб. Симиной наличие цели поездки в лес - "по дровця"; в сб. Дранниковой традиционный "лапоть" заменяется "ремешком"), что говорит об увеличении степени "бытовизации" сказки;
· тяготение к сжатой, формульной структуре;
· контаминация сюжетов с целью объяснения основного из них;
внутрижанровая диффузия: в сказку о животных вносятся элементы волшебной и бытовой (например, в сборнике Н.И. Рождественской неоднократно встречаются формулы: "стоит избушка на курьей ножке, на петушьей головке" и "повернись, избушка, к лесу глазами – ко мне воротами, чтобы льзя зайти и вытти", характерные для волшебной сказки).
Отмеченные изменения, на наш взгляд, не говорят о деградации и вымирании сказки как жанра, а являются показателями его трансформации, перехода в качественно иное состояние.
Таким образом, в ходе сравнительного анализа вариантов выбранного нами сюжетного типа, мы выявили четыре уровня сопоставления текстов: сюжетно-композиционный, локальный (региональный), индивидуальный и хронологический.
Подводя итоги вышесказанному, можно сделать следующие выводы.
Все варианты построены по принципу нанизывания по возрастающей (каждый сюжетный тип при этом имеет свои сюжетно-композиционные и словесно-текстовые особенности), указывающему на использование кумулятивной модели, что в свою очередь способствует широкому распространению данного сюжетного типа, а также позволяет сохранить и передать комическую праоснову сказки о животных.
Выявленные в текстах диалектные языковые единицы и этнографические реалии служат показателем локальной привязанности вариантов, а, следовательно, региональными особенностями сказок.
Многие детали и мотивировки действий персонажей, присутствующие в текстах, являются следствием "редакторской обработки" сказочного сюжета исполнителем, неизбежной для устных нарративов.
Рассмотрение текстов в их хронологической последовательности на основании времени фиксации варианта собирателями позволяет выявить отражение общих путей трансформации сказки на примере сравниваемых текстов, что позволяет сделать вывод о тенденции перехода данного жанра в качественно иное состояние.
Примечания
[i] Костюхин Е. А. Типы животного эпоса.
[ii] Там же
[iii] Амроян И. Ф. Типология цепевидных структур.//http:|//ruthenia.ru/folklore/amroyan.htm
[iv] Используется терминология, предложенная в работе И. Ф. Амроян «Типология цепевидных структур» (см. выше)
[v] Используется терминология, предложенная в работе И. Ф. Амроян «Типология цепевидных структур» (см. выше)
[vi] Лойтер С. М. К вопросу о современном состоянии традиционной сказки в Пудожском районе Карельской АССР //Вопросы историзма и художественного мастерства: Межвуз. Сб. – Л., 1976. – с. 8-12.
Список условных сокращений
Афанасьев – Народные русские сказки А.Н. Афанасьева: В 3 т. /Изд. подгот. Л.Г. Бараг, Н.В. Новиков. – М., 1984. – Т. 1; 1985. – Т. 2-3 (Литературные памятники); ск. № 7, стр 13; ск. № 8, стр. 17.
Дранникова – Архангельские сказки. Из материалов лаборатории фольклора Поморского университета /Сост. и отв. ред. Н.В. Дранникова. – Архангельск, 2002; ск. «Звери в санях у лисы (старушки)», стр. 38.
Карнаухова – Сказки и предания Северного края /Запись, вступ. ст. и коммент. И.В. Карнауховой. Предисл. Ю.М. Соколова. – Л., 1934; ск. «Сани», стр. 49.
Морозов – Кривополенова М.Д. Былины, скоморошины, сказки /Ред., вступ. ст. и примеч. А.А. Морозова. – Архангельск, 1950; ск. «Сказка про старушку и бычка», стр. 52.
Ончуков – Северные сказки: сб. Н.Е. Ончукова. – Записки РГО. – 1908. – Т.XXXIII; ск. «По лаптю курё, по куряти гусё», стр. 394.
Рождественская – Сказы и сказки Беломорья и Пинежья /Запись текстов, вступ. ст. и коммент. Н.И. Рождественской. – Архангельск, 1941; ск. «Лапотек», стр. 136.
Симина – Пинежские сказки /Собр. и зап. Г.Я. Симиной. – Архангельск, 1975; ск. «Про бабушку и овечек», стр. 203.
СУС – Сравнительный указатель сюжетов. Восточнославянская сказка /Сост. Л.Г. Бараг, И.П. Березовский, К.П. Кабашников, Н.В. Новиков. – Л.: Наука, 1979.
1999-2006 © Лаборатория фольклора ПГУ
2006-2024 © Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера
Копирование и использование материалов сайта без согласия правообладателя - нарушение закона об авторском праве!
© Дранникова Наталья Васильевна. Руководитель проекта
© Меньшиков Андрей Александрович. Разработка и поддержка сайта
© Меньшиков Сергей Александрович. Поддержка сайта
Контакты:
Россия, г. Архангельск,
ул. Смольный Буян, д. 7
(7-й учебный корпус САФУ),
аудит. 203
"Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера"
(Лаборатория фольклора). folk@narfu.ru
E-mail:n.drannikova@narfu.ru
Сайт размещен в сети при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований. Проекты № 99-07-90332 и № 01-07-90228
и Гранта Президента Российской Федерации для поддержки творческих проектов общенационального значения в области культуры и искусства.
Руководитель проектов
Н.В. Дранникова
