- О Центре
- Архив новостей
- Фотоальбом
- Photo collection
- Преподаватели в
магистратуре (фото) - Сотрудники
- Контакты
- Обратная связь
- Аудио
- Видео
2008-2011 (Русский Север) УЧЕБНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Очное отделение
- Программа по курсу УНПТ
- Планы семинарских занятий
- Вопросы к экзамену
- Список текстов для чтения
- Фольклорная практика
Магистратура
- Русский фольклор
- Филологический анализ
текста - История фольклористики
- Проблемы былиноведения
- Фольклор и миф
- Социальная антропология
- Прагматика фольклора
- Мифы и религии
народов мира - Планы семинаров
- Экзамены. Зачеты
- Вопросы к государственному экзамену
Аспирантура
- Программа для аспирантов по специальности "Фольклористика"
- Вопросы вступительного экзамена в аспирантуру
- Вопросы кандидатского минимума
ПРОЕКТЫ
- Гранты
- Информационно-справочная система
- Этнограф Петр Ефименко
- Устная история
Архангельского
Севера в фольклоре - Пинежские свадебные
и игровые песни - Электронный атлас
"Традиционная культура
Пинежья"
- Мультимедийный каталог традиционной культуры Русского Поморья
ПУБЛИКАЦИИ / Народная культура Русского Севера. Живая традиция: Материалы республиканской школы-семинара (10 – 13 ноября 1998 г.). Вып. 2 / Отв. ред. Н.В. Дранникова, Ю.А. Новиков. – Архангельск: Изд-во Поморского государственного университета, 2000. – 136 с.
Кулагина А.В. Тема любви в городских песнях
Городские любовные песни получили широкое распространение во второй половине XVIII в. Т.М.Акимова, анализируя «Собрание разных песен» М.Д.Чулкова (1770 – 1774 гг.), обратила внимание на то, что «из напечатанных примерно 800 текстов половину составляют песни литературные и все они любовной тематики. Содержание же народных песен, составляющих другую половину сборника, очень разнообразно»[i]. Характеризуя литературные песни, Т.М.Акимова отметила их однообразие как по содержанию (чувства героев, причины страданий), так и по поэтической структуре. И вместе с тем открытое изображение интимного мира героев (любовное чувство, вызванные им ревность или отчаяние вследствие неразделенной страсти, надежда или прямой призыв, радость и страдания), как отмечает Т.М.Акимова, не могло в какой-то мере не захватить народных певцов. Было отмечено также слабо выраженное субъективно-личное начало в этих песнях, еще большая обобщенность, нежели в фольклоре, отсутствие портретных черт, описаний природы, социальности и иных признаков бытовой среды и внешнего мира. Поток чувств, по наблюдениям Т.М.Акимовой, рисовался абстрактно: любовь – «пламя», «огонь», «жар» или «плен», «неволя», «зараза»; страстные герои характеризовались эмоциональным отношением друг к другу, притом в самом общем плане: «милый тиран», «хищник вольности моей», «льстец неверный» и т.д. Песни Сумарокова (как и других поэтов XVIII в.), распространялись не в печати, а в устном бытовании среди молодежи. Об этом свидетельствуют многие мемуаристы. В сборнике Чулкова было помещено много песен Сумарокова и др., причем анонимно. Подобные песни постепенно внедрялись сначала в городской репертуар, а потом в деревенский.
Наша цель – на материале записей второй половины ХХ в. из архивов МГУ и ЛГУ, сделанных преимущественно на Русском Севере, проследить, какие изменения произошли в литературных (городских) песнях спустя два века после их первой публикации в сборнике Чулкова. Для анализа возьмем песни из рукописного сборника «Городские песни, баллады, романсы» (Сост. А.В.Кулагина и Ф.М.Селиванов, в печати) и из сборника «Современная баллада и жестокий романс» (Сост. С.Адоньева и Н.Герасимова)[ii].
Прежде всего, отметим, что здесь уже иногда присутствуют описания природы, хотя и довольно сжатые: «Вечор поздно из лесочку я коров домой гнала и спустилась к ручеёчку близ зеленого лужка…» (КС, № 65 ); «Я вечор в лужках гуляла» (КС, № 61); «Вечерний закат золотится, зорька алеет вдали» (КС, № 89) и др. Появились (хотя редко) и социальные характеристики: «С вечера была крестьянка, а наутро – госпожа» (КС, № 85). Встречаются (правда, в единичных случаях) даже развернутые портреты: влюбленного красавца (КС, № 67) или красавицы (КС, № 68). Чаще всего в портрете выделяются глаза и волосы (в этом сходство с частушкой). Одежда героев городских песен рисуется отдельными деталями: «лента алая», «красная рубашка», «синие штаны», «бело платье», «желты туфли».
Если в традиционной лирике любовные чувства обычно выражаются при помощи символики, то городские песни такой иносказательности лишены. Сравним ситуацию «молодец высматривает девушку».
В традиционной песне:
Белая лебедушка высоко летит,
Ясный-то соколушко повыше ее,
Повыше летит, высматривает,
Повыше летит, приглядывает. (Выходцев, № 255)[iii]
В городской песне:
В хороводах и кругах – всюду милый мой,
Не сводил с меня очей, любовался мной. (АГ, № 13)
О поцелуях и объятиях в традиционной лирике обычно прямо не говорится, целуются-милуются голубки; соколы заставляют молодца петь, чтобы девица его целовала; девушке снится сон, в котором милый жмет ее руки белые и целует уста сахарные. В городских песнях все происходит без иносказаний: «Красна девка подбежала и целует молодца» или «Он придет, он прильнет к моей белой груди и не будет конца поцелуям».
В традиционной лирике чувства молодца раскрываются в символических действиях: он пускает стрелу и просит ее упасть во двор ко вдовушке, у которой «хороша дочь Палагеюшка» (Выходцев, № 327). В городских же песнях влюбленный объясняется без символических обиняков: «Твоя краса меня прельстила, сейчас мне цельный свет постыл, скажи, зачем приворожила…». Таким же образом поступает и девушка: «Ничего мне на свете не надо, только видеть тебя, милый мой, только видеть тебя бесконечно, любоваться твоей красотой…»
Правда, иногда в городских песнях можно наблюдать влияние традиционной лирики (использование метафор, метонимий): «Ах, очи, очи голубые, вы сокрушили молодца». Любовь в городских песнях чаще всего характеризуется ключевым словом: «Шел он рядом, про любовь все говорил»; «Нас связала крепкая любовь»; «Полюбить я его полюбила, приласкать я его не могу». Есть ряд песен (и довольно больших по объему), целиком или почти целиком описывающих развитие этого чувства: «Летней порою бывало» (АГ, № 243), «В распрекрасную погоду» (АГ, № 245), «Пришла весна в свои края» (АГ, № 246), «Вьется вдаль тропа лесная» (АГ, № 248). См. также АГ, № 64, 74, 244, 249. Песня «Спрятался месяц за тучку» (КС, № 101) построена на диалоге любящих.
В сборнике Адоньевой–Герасимовой даются морфологические таблицы с двадцатью шестью функционально значимыми мотивно-тематическими единицами, которые определяют устройство текста. На двадцать шестом месте стоит любовь (наряду с изменой, насильным замужеством, убийством, смертью и т.д.), но в чистом виде эта единица встречается в немногих текстах, а обычно соединяется с изменой, убийством и др. Это не случайно, так как составители отбирали для публикации баллады и близкие к ним жестокие романсы. Поэтому собственно любовные песни (без жестоких страданий и самоубийств) почти не вошли в их сборник, и мы опирались в своих наблюдениях в основном на сборник «Городские песни, баллады, романсы».
Давая перечень двадцати шести мотивно-тематических единиц, Адоньева и Герасимова сделали оговорку, что это неполный перечень (ограниченный составом их сборника). Заметим также, что он неполон и по внутреннему наполнению этих единиц. Они представляют собой как бы молекулы, которые могут быть разделены и на атомы. Так, ХХVI единица «Любовь» может быть поделена (с учетом и нашего сборника, номера из него даются без отсылок к составителям) на ряд составляющих:
Любовь
1. Безответная любовь:
а) парня (№ 85, 209, 111, 122),
б) девушки (№ 86, 92, 113, 114, 121).
2. Просьба ответить на чувство (№ 87, 94, 125).
3. Просьба не забыть (№ 66).
4. Любовь в разлуке, надежда на встречу:
а) парня (№ 126),
б) девушки (№ 88, 93, АГ № 159).
5. Свидание любящих (№ 88, 90).
6. Взаимная любовь (№ 84, 91, 124).
7. Предсказание цыганки:
а) милый разлюбит (№ 98),
б) полюбит (№ 102).
8. Уверенность в сохранении любви до гроба (№ 99, 100).
9. Обещание не разлюбить (№ 103, 108).
10. Сомнения девушки в любимом (№ 108).
11. Страдания любящих из-за ссоры (№ 112).
12. Ревность:
а) девушки (№ 110, 115, 117, 120),
б) парня (№ 116).
13. Отказ выйти замуж за нелюбимого (№ 117).
14. Невозможность забыть милого (№ 117, 123).
15. Девушка просит милого или взять замуж или убить (№ 119).
16. Возвращение чувства (№ 127).
17. Женитьба на любимой (№ 128, 129).
18. Женатый встречает свою прежнюю любимую (№ 130).
19. Воспоминания о любви (№ 95).
Подавляющее большинство городских песен повествует о несчастной любви, измене, разлуке. Стереотипными, ставшими постоянными для многих вариантов песен характеристиками обольстителя, покинувшего девушку, являются такие, как «злодей», «злой изменник», «изменщик коварный», «злодей коварный», «неверный», «губитель-разоритель», «негодяй», «неверный», «чужой», «неизвестный». Мужчины именуются «коварными сердцами», у них таится «что-то злое на сердце», обольститель «топчет ногами» невинную душу девушки. Себя героиня песен о несчастной любви называет «бедной» или «наивной» девчонкой. Покинутая милым, она становится «словно тень», ходит «что сонная», «худа, истомлена стала». Ее душевное состояние раскрывается во внешних проявлениях: «Бедная девушка, горем убитая, плачет, рыдает, грустит», «Глаза твои заплаканы, расплетена коса». У девушки «от разлуки сердце стонет», она испытывает «жестокое страдание», у нее «ноет сердце, ноет грудь». Она упрекает мучителя: «Ты вынул у мя сердце и выпил мою кровь».
Диапазон страданий покинутой девушки обширен: от просьбы не шить розовое платье, а сшить черное; высказываний о том, что «навеки разбита жизнь молодая, нет счастья, нет воли, нет больше уж сил», и упреков: «Сорвал он, как с розы, цветочек, ой, сорвал да стоптал под ногой» до обращений к лютым зверям с просьбой вырвать ее сердце и отнести милому, чтобы он ужаснулся, или желания утопиться (пронзить себе сердце ножом, выпить яду) с описанием воображаемой смерти: плывущим телом утопленницы с алой ленточкой в косе.
Отвергнутый милый более сдержан в своих чувствах: сожалеет, что «несчастным родился», и упрекает девушку, называя ее «изменщицей». В некоторых песнях он тоже думает о самоубийстве.
Несчастная любовь
1. Милый изменяет с другой (АГ, № 1, 5, 6, 9, 10, 13, 14; 20, 127, 129, с подругой – 15).
2. Милая изменяет с другим (АГ, № 37 – 39).
3. Милый покидает девушку (АГ, № 125, 128, 130 – 134, 136, 137).
4. Милый соблазняет и бросает девушку (АГ, № 6 – 8, 11, 12, 17 – 19, 21, 31, 142 – 144).
5. Милый бросает девушку с ребенком (АГ, № 22 – 25, 27, 122; КС № 343, 346).
6. Брошенная девушка страдает (АГ, № 124, 147 – 152, 154, 158; КС № 308, 310, 316, 322, 323 – 329, 331 – 337, 339, 341, 344, 345).
7. Оставленный парень страдает (АГ, № 153; КС, № 304 – 306, 309, 311 – 314, 321, 338, 342, 347, 349).
8. Милый в разлуке думает о могиле (АГ, № 126).
9. Необходимость расстаться (АГ, № 146).
10. Разлука навсегда (АГ, № 121, 122, 141, 145).
11. Парень (или девушка) страдают в одиночестве и тоске по ушедшей любви (КС, № 315, 330, 340, 350).
12. Милый женится на другой (АГ, № 24 – 27).
13. Милую отдают за другого (АГ, № 138 – 140).
14. Милый (милая) умирает (АГ, № 120).
15. Девушка приходит на могилу к покойному милому, и голос из могилы прогоняет ее (АГ, № 155 – 157).
Приведенные указатели являются далеко не полным перечнем ситуаций, связанных со счастливой и несчастной любовью. И вместе с тем можно видеть, что основное изменение, которое произошло с любовными городскими песнями ХХ в. по сравнению с песнями XVIII в., – расширение содержательно-тематического плана. Изменения, которые произошли в структуре городских песен, представляют несомненный интерес для дальнейших исследований.
ПРИМЕЧАНИЯ
© Кулагина А.В., 2000
[i] Акимова Т.М. Изображение психологического состояния в народной лирической песне //Современные проблемы фольклора. – Вологда, 1971. – С. 113. (Далее: КС).
[ii] Современная баллада и жестокий романс /Сост. С.Адоньева и Н.Герасимова. – СПб., 1996. (Далее: АГ).
[iii] Лирические песни //Сост., предисл., подг. текстов и прим. П.С.Выходцева. – М., 1990. (Далее: Выходцев).
1999-2006 © Лаборатория фольклора ПГУ
2006-2024 © Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера
Копирование и использование материалов сайта без согласия правообладателя - нарушение закона об авторском праве!
© Дранникова Наталья Васильевна. Руководитель проекта
© Меньшиков Андрей Александрович. Разработка и поддержка сайта
© Меньшиков Сергей Александрович. Поддержка сайта
Контакты:
Россия, г. Архангельск,
ул. Смольный Буян, д. 7
(7-й учебный корпус САФУ),
аудит. 203
"Центр изучения традиционной культуры Европейского Севера"
(Лаборатория фольклора). folk@narfu.ru
E-mail:n.drannikova@narfu.ru
Сайт размещен в сети при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований. Проекты № 99-07-90332 и № 01-07-90228
и Гранта Президента Российской Федерации для поддержки творческих проектов общенационального значения в области культуры и искусства.
Руководитель проектов
Н.В. Дранникова
